Негласные войны. История специальных служб 1919–1945. Книга первая. Условный мир

В конечном итоге в 1924 году Савинков все же прибыл в СССР и практически сразу же 15 августа был арестован вместе со своими спутниками. На суде он покаялся во всех грехах. Довольно странно было слышать от несгибаемого и легендарного антикоммуниста слова раскаяния: “Для меня теперь ясно, что не только Деникин, Колчак, Юденич, Врангель, но и Петлюра, и Антонов, и эсеры, и “савинковцы”, и грузинские меньшевики, и Махно, и Григорьев, и даже кронштадтцы не были поддержаны русским народом и именно поэтому и были разбиты; что, выбирая между всеми разновидностями бело-зеленого движения, с одной стороны, и Советской властью — с другой, русский народ выбирает Советскую власть… Всякая борьба против Советской власти не только бесплодна, но и вредна”[137]. Трудно сказать, что именно заставило бывшего председателя НСЗРиС так оценить свой пройденный путь и дело всей жизни, поскольку по сей день точно не известно, чем и как убеждали его следователи ОГПУ. Достоверно установлено лишь то, что никакие меры физического воздействия к Савинкову не применялись. Косвенным свидетельством проводившейся с ним психологической игры является, в частности, постановление Политбюро ЦК РКП (б) от 18 сентября 1924 года, гласившее: “Дать директиву Отделу печати наблюдать за тем, чтобы газеты в своих выступлениях о Савинкове соблюдали следующее:

а) Савинкова лично не унижать, не отнимать у него надежды, что он может еще выйти в люди;

б) Влиять в сторону побуждения его к разоблачениям путем того, что мы не возбуждаем сомнений в его искренности”[138]. Такая тактика в дальнейшем привела осознавшего беспочвенность надежд на освобождение Савинкова к самоубийству, но пока что она дала ожидаемые результаты. Накопленные оперативные и следственные данные позволили полностью разгромить его организацию, которая после этого окончательно прекратила свое существование. Всего ОГПУ ликвидировало 23 резидентуры НСЗРиС, его западный областной комитет и несколько отдельных групп агентов Информационного бюро союза — его разведки. Следует, правда, отметить, что эта структура была наиболее активна несколько ранее, когда ее возглавлял брат Савинкова Виктор. В 1923 году он отошел от политической борьбы, а под руководством его преемника Е. С. Шевченко Информационное бюро потеряло прежнюю значимость и превратилось в обычный аппаратный орган.

Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила Савинкова к смертной казни по тринадцати пунктам обвинительного заключения, но одновременно ходатайствовала перед ЦИК о смягчении приговора. Ходатайство было удовлетворено, и в качестве компенсации за покаяние смертную казнь заменили десятилетним тюремным заключением. Следует отметить, что режим содержания под стражей бывшего самого знаменитого террориста России отличался крайним либерализмом. В одной камере с ним добровольно находилась его спутница жизни, их возили на прогулки, в рестораны и на театральные спектакли, обеспечивали лучшими продуктами, коллекционными винами и литературой. Однако Савинков очень тяготился пребыванием в заключении и постоянно обращался с ходатайствами о досрочном освобождении, не получавшими ответа. Утром 7 мая 1925 года он передал Дзержинскому очередное письмо с требованием либо освободить его, либо раз и навсегда сообщить о том, что это невозможно. Принимавший письмо представитель тюремной администрации весьма скептически оценил шансы заключенного на досрочный выход на свободу, после чего выпустил его на прогулку в Царицынский парк в сопровождении известных чекистов Пузицкого, Сыроежкина и Сперанского. По возвращении с прогулки в 23 часа 20 минут Савинков внезапно выбросился во двор из окна находившегося на пятом этаже кабинета № 192 и разбился насмерть. Бытует расхожее мнение о том, что бывший председатель НСЗРиС вовсе не покончил с собой, а был убит сотрудниками ОГПУ, однако нет никаких оснований полагать, что это соответствует действительности. Скорее всего, Савинков просто не смог вынести крушения всех своих жизненных ценностей и не видел никакого смысла в дальнейшей жизни, тем более в заключении, срок окончания которого не просматривался. Борьба бывшего председателя НСЗРиС против коммунистов потерпела полный крах, проиграл он и “дуэль умов” с ОГПУ.