Негодяи

Найду – прибью, подумала я и пошла ко входу, кипя от ярости, но остановилась и поглядела на дверь зала 28. Если уж я пришла в «Дром» посмотреть «Рождественское ограбление», и вот оно, рядом, и сеанс 4:30 скоро начнется. Пусть Джеку урок будет, если я кино без него посмотрю.

Я вернулась к повороту коридора и выглянула из-за угла на всякий случай – чтобы кто-нибудь, в особенности – сотрудники «Дрома», не вышли и не подловили меня на том, что я иду не на тот фильм, на который билет купила. Затем быстро дошла до двери зала 28 и открыла ее. Сделать это с попкорном и «Сэвен-ап» в левой руке было делом непростым, но я ухитрилась приоткрыть щель, подпереть ее бедром и протиснуться внутрь.

Внутри была кромешная тьма. Дверь закрылась, и я стояла, ожидая, пока глаза к ней приспособятся. Они не приспособились, хотя должен был идти хоть какой-то свет от экрана. Или, если трейлеры еще не начали показывать, должны были светить лампы на потолке. Кроме того, разве в проходе не должно быть аварийного освещения, на случай если потребуется эвакуация?

Здесь его явно не было, и я ничего не видела, вообще. Лишь стояла в темноте и прислушивалась. Трейлеры явно начали показывать. Я услышала грохот и лязг, зловещую музыку. Видимо, трейлеры к фильмам, которые лучше всего на ночь смотреть, типа «Восставшего Темного Рыцаря» или «Чужого». Вот, видимо, почему света нет. Сейчас другой трейлер пойдет, и света станет достаточно, чтобы найти себе место. Но звуки сменились, послышался смех и голоса, но в коридоре была все та же кромешная тьма, как в угольной шахте.

Видимо, придется пробираться по коридору на ощупь, подумала я, но руки были заняты, и я не могла держаться за стену. Или вытащить телефон, чтобы использовать его экран в качестве фонарика.

Джек во всем виноват, подумала я, присев, чтобы поставить на пол «Сэвен-ап» и достать телефон из кармана. Открыла его и выставила перед собой. Ничего удивительного, что в коридоре так темно. Он продолжался вперед всего на пару метров, а потом резко сворачивал влево, будто в лабиринте. Пойди я на ощупь, я бы лбом в стену врезалась.

Судебный иск – только вопрос времени, подумала я, пытаясь понять, как одновременно держать перед собой телефон и «Сэвен-ап». Не получится. Стакан слишком большой, но если я дойду до поворота, там должен быть хоть какой-то свет от экрана, и дальше можно будет идти спокойно. Я убрала телефон в карман, нащупала стакан, подняла его, и пошла вперед, считая шаги.

– Четыре… пять… шесть… – шептала я. – Се…

Меня внезапно обхватили за талию, сзади. Я уже было вскрикнула, но вторая рука прикрыла мне рот. И я услышала голос Джека, у самого уха.

– Тс-с, сюда, – прошептал он и повел меня вперед. Через стену.

«Триумф! Не пожалеете, что пришли!»

«Вэраети Онлайн»

Поразительно, что я не уронила «Сэвен-ап» и попкорн.

– И что ты такое делаешь? – спросила я, вырываясь.

– Тс-с, – прошептал он. – Стены без звукоизоляции. Попкорн не просыпала?

– Конечно, просыпала, – ответила я. – Ты меня до смерти напугал!

– Тс-с. Слушай, можешь орать на меня, сколько влезет, – прошептал он. – Но не раньше следующей сцены погони. И не вытаскивай мобильник. Мне не надо, чтобы свет нас выдал. Стой здесь.

Он двинулся вперед, я услышала шорох тихо открывшейся и закрывшейся двери, а потом ничего, лишь какофонию звуков со стороны левой стены.

Она звучала знакомо, я ее уже слышала и подумала, что это были трейлеры «Рождественского ограбления», но звук явно доносился из соседнего зала. Значит, «Смертельная ярость».

Я вообще ничего не видела, не то что стен, но, судя по всему, коридор действительно вел в зал, где показывали «Рождественское ограбление». «Приходи на День Валентина!», произнес голос из-за другой стены.

Хорошо, значит, трейлеры еще показывают. Я не пропущу начало фильма. И будет время сказать Джеку, что я думаю по поводу того, что он так меня схватил, и усесться в зале до первых кадров. Если смогу пробраться в абсолютной темноте.

Джек возвращался. Я услышала, как он закрыл дверь.

– Хорошо, что всего пару горстей просыпала, – сказал он сквозь грохот ударов «Смертельной ярости». – Я их съел. Что ты так долго делала? Я боялся, что контролер тебя узнает, и уже собирался выйти и спасать тебя.

– Где я была? – зло спросила я. – Стояла у зала 17, как ты сказал. Ты мне лгал…

– Никто не видел, что ты вошла в дверь зала 28, так?

– Не уходи от разговора. Ты…

– Не видели? – спросил он, хватая меня за руку и едва не рассыпая попкорн.

– Нет, – ответила я, едва слыша его. Сквозь взрывы в «Смертельной ярости» послышался голос с той стороны, где показывали «Рождественское ограбление». «А теперь представляем вашему вниманию».

– Слушай, – сказала я. – Мне очень нравится стоять здесь в темноте и с тобой бороться, но я намереваюсь посмотреть «Рождественское ограбление». Так что, будь добр, отпусти мою руку, сейчас фильм начнется.

– Нет, не начнется, – сказал он и сжал мою руку. – Погоди.

Он отпустил мою руку и отошел в сторону, я услышала, что он что-то делает, хотя и не могла понять, что. А потом стену озарил свет фонарика.