Нэй: мой любимый Прародитель (СИ)

Иногда он действительно ведёт себя, как ребенок: в этот раз, например, поддался на интриги Лиса и ввязался в незаконные дела. А иногда у меня трепет от его личности и его тайн.

Я не могу найти себя около него. Никак…

И где он пропадает до сих пор? Не натворит ли он чего??? Где его искать????

Вдруг дверь без стука открылась, заставив меня вздрогнуть, и в кабинете появился полковник де Сантэ.

Он мягко улыбнулся и выставил вперед руки со стаканами кофе в них.

— Я подумал, что тебе нужно немного бодрости, Ангелика, — проговорил он, протягивая мне напиток. — Давай, держи и успокойся. С Максом Белленом мы все порешаем. Он нормальный парень, зла держать не будет… Все будет хорошо, моя дорогая…

Голос Армана звучал мягко, успокаивающе, даже беспечно. Я благодарно взяла кофе и сделала большой глоток.

Да, пожалуй, я сейчас в этом действительно нуждаюсь.

Слово за слово, и вот уже стакан мой пуст, а в груди действительно разливается легкость.

Я улыбаюсь Арману и отмечаю, что он сегодня прекрасно выглядит. Высокий, статный, всегда с иголочки одетый, и даже если не в форме, то все равно блистателен во всем. Улыбка уверенная, притягательная…

Сквозь расслабление пробивается испуганная мысль: «А как же Нэй? Он ведь еще не вернулся! Нужно не забывать о нем!..»

Но туман обволакивает разум все сильнее.

Все будет хорошо! Так Арман говорит. И я ему верю…

Глава 61. Принятие. Недоразумение…

Нэй

Я оглядывался вокруг себя с любопытством: квартира Белленов в центре Ширлеона была значительно больше, чем у Ангелики. Здесь было немного мебели — совсем, как я люблю — но местами яркими пятнами посреди минималистического неброского интерьера виднелись брошенные детские игрушки — свидетельство присутствия здесь детей.

Тех самых детей, которых я однажды увидел еще у Мары в утробе — в день их зачатия [отсылка к событиям из второй книги цикла].

Увидев мои взгляды, Мара мягко улыбнулась.

— Дети сейчас с родителями Макса, — пояснила она. — Когда-нибудь я познакомлю тебя с ними. Малыш Нэй будет рад…

Что-то внутри екнуло. Наверное, старые воспоминания об одиночестве все еще жили внутри. А теперь я не один. Есть даже мальчишка, названный в мою честь…

Подавив очередную неконтролируемую вспышку эмоций, я присел в предложенное кресло и попытался расслабиться.

Буря волнения улеглась, но я все еще чувствовал ее отголоски, пляшущие в груди. Связь с прошлым натянулась, как ментальная нить, но Макс и Мара, мои бывшие «пленники», улыбались мне — искренне, радостно, открыто, и я позволял умиротворению растечься во мне окончательно.

Мара по-хозяйски разлила кофе, поставила вазочки… с фруктами и на мой вопросительный взгляд рассмеялась.

— Я все хорошо помню, Нэй! — произнесла она, и светлые лучики заплясали в ее ярко-синих глазах. — Ты очень любил фрукты…

Улыбнулся в ответ. Да, о моей «фруктовой» страсти знает уже, наверное, полмира…

Когда мы все осели друг против друга, я понял, что должен рассказать им о себе.

И я начал. Осторожно, словно протаптывая новую тропинку посреди девственной земли, я обрисовал удивительный и почти фантастический разговор с Самим Создателем, окончившийся моим перемещением в это время — без памяти, без прошлого и даже без одежды. Где-то было даже неловко вспоминать этого замёрзшего отчаявшегося мальчишку, которого нашла Ангелика и… прижала к себе, словно ребенка. Но я мужественно рассказал и об этом, с какой-то бунтарской решимостью желая открыться до конца.

Хотя бы им. Хотя бы кому-то, кто сможет меня понять…

Резона прятать свою тьму от них у меня не было. Они и так все знали. Они видели меня настоящего и не отворачивались до сих пор. Они знали, на что я способен, но все равно были рады видеть меня.

Мне было так непривычно приятно. Словно мне удалось вдруг сбросить с себя многотонный груз тревог, страхов, боли….

Я оголялся словесно все глубже и глубже, открывая наготу своего непонимания, тревоги, переросшей в желание и решимость победить тьму…

А потом о пророчестве, о миссии, возложенной на меня Творцом…

Лишь об Ангелике, точнее, о чувствах к ней — ни слова.

Это МОЁ. Личное настолько, что я не доверил бы это никому. Даже им…

Тем более что говорить о ней мне было больно.

Особенно после последних непонятных ситуаций.

Я доставил ей неприятности на лекции, был пойман ею на взломе чужого кабинета, да еще и на глазах у полковника де Сантэ. Осталось ли у нее отношение ко мне хотя бы на прежнем уровне? Или я уже окончательно всё испортил?..

Замолчал, когда мысли перекинулись на этот тяжелый эпизод, и ушел в себя.

Очнулся от того, что Макс осторожно сжал мое плечо.

— На самом деле мы очень благодарны Создателю за встречу с тобой, Нэй, — прошептал он очень серьезно. — Это изменило нас. Ты научил нас ценить друг друга и ценить жизнь. Ты открыл в нас удивительные способности и, самое главное — помог понять, кто в этой вселенной наш самый главный враг…

Последние слова прозвучали очень загадочно, и я навострил уши.