Неидеальное свидание

– Я не фанат театральности, – тихо произносит Хаксли, его глаза прикованы к моей груди. – Когда беру женщину в постель, я хочу видеть ее настоящую.

– Как думаешь, я настоящая?

Отпустив мой сосок, Хаксли возвращает руку на мое бедро и начинает нежно поглаживать меня. Я возбуждена и хочу гораздо большего. И в то же время хочу, чтобы он расслабился, и, кажется, именно это он и делает.

– Да, думаю, ты не притворяешься. Слишком сильно ненавидишь меня, чтобы притворяться, что я доставляю тебе удовольствие. Если бы я не возбуждал тебя, ты бы дала мне знать.

Он во многом прав, но в одном немного ошибается.

– Хаксли, я не ненавижу тебя.

– Меня не обманешь, – мягко отвечает он. Судя по его голосу, он скорее дразнит, чем обвиняет.

– Да, не стану врать, бывают моменты, когда я тебя ненавижу. Но в целом я не испытываю к тебе ненависти. Я правда ценю то, что ты для меня сделал.

– Взаимно, – кивает он, а затем закрывает глаза.

Его дыхание выравнивается, хватка ослабевает. Он… задремал? Когда я рядом, да еще и голая?

Когда он не двигается, а все так же лежит, положив руку на меня, я понимаю, что так и есть.

И, возможно, в других обстоятельствах я бы обиделась. Я совершенно обнаженная и лежу рядом с ним. Я бы подумала, что он захочет воспользоваться ситуацией, но Хаксли это не нужно. Он может спокойно лежать здесь, зная, что я, скорее всего, останусь лежать рядом.

Что я и делаю, потому что такое времяпровождение дарит мне комфорт. Оно кажется естественным.

Закрываю глаза и выдыхаю, позволяя плоту плыть по бассейну. Надвигающиеся облака медленно закрывают солнце, защищая нашу кожу и даря нам возможность просто наслаждаться теплом.

Не уверена, как долго мы лежим вот так.

Не знаю точно, надолго ли мы задремали, но когда меня несут по лестнице дома Хаксли, я понимаю, что больше не лежу на плоту.

Все еще находясь в тумане ото сна, я открываю глаза и несколько раз моргаю.

– Что случилось? – растерянно спрашиваю я.

– Не хотел, чтобы ты обгорела. Снова выглянуло солнце, – тихо шепчет он.

Хаксли несет меня по коридору, ведущему к нашим комнатам, и я ожидаю, что он откроет дверь в свою спальню, но нет. Хаксли открывает дверь моей спальни и осторожно кладет меня на кровать, сдвигая одеяла, а затем укрывает ими мое обнаженное тело. Выпрямляясь, он трет шею:

– Принести тебе что-нибудь?

Застигнутая врасплох резкой переменой в его поведении, я качаю головой.

– Нет, все… э-э, я в порядке.

Он кивает и делает шаг назад.

– Прости за то, что произошло.

– За что именно? – настораживаюсь я.

– За то, что прикасался к тебе. Я не должен был этого делать. Просто мне трудно сохранять все в рамках деловых отношений, особенно когда я вижу тебя обнаженной. Лотти, перед тобой чертовски трудно устоять.

Наклоняю голову, пытаясь понять его.

– Разве когда раньше касался меня, ты пытался остановиться?

– Я пытаюсь беречь то, что у нас есть, а не испортить.

– Знаешь, как ты можешь все испортить?

– Как?

– Замыкаясь в себе.

Он еще крепче сжимает шею.

– Лотти, я пытаюсь.

– Я заметила. И ценю, что ты открываешься и говоришь со мной. Отвечаешь на мои вопросы. Это много значит для меня. Так все намного проще, и, честно говоря, мне нравится узнавать тебя, Хаксли. Ты… славный парень.

Он приподнимает бровь, на его губах улыбка.

– Славный?

Я улыбаюсь.

– Ага. Славный.

– Почти уверен, никто раньше не называл меня славным.

– Какой позор. – Убираю одеяла, которыми он меня укрыл, и встаю с кровати. Идя к ванной, я чувствую, что он следит за каждым моим шагом. Захожу в гардеробную и беру трусики – если их можно так назвать. Ткань едва прикрывает мою задницу. Ищу мешковатую футболку, но вспоминаю, что вся моя одежда на хранении. Ворча, возвращаюсь обратно в комнату. Хаксли тут же оглядывает меня с головы до ног. Его горящий взгляд напоминает мне о том, что даже если он ничего не сделал со мной утром, он без сомнения хочет этого. – Можешь одолжить мне футболку? Хочу надеть что-нибудь свободное и удобное.

– Хочешь взять одну из моих футболок?

– Да, ты не против?

Его взгляд темнеет, и он делает паузу, не отвечая. Что тут такого? Это просто футболка.

Только я собираюсь пошутить, как он говорит:

– Конечно. – Затем поворачивается и направляется в свою комнату. Я следую за ним, совершенно не волнуясь о том, что на мне нет верха. Какой теперь смысл прикрываться?

Он подходит к ящикам своего комода и достает выцветшую черную футболку.

– Не потеряй ее. Это одна из моих любимых. – Он протягивает ее мне.

Беру у него далеко не новую футболку и разворачиваю ее, обнаруживая фотографию группы Creedence Clearwater Revival. Быстро поднимаю голову и смотрю на него.

– CCR? У тебя есть футболка с CCR?

Он кивает.

– Одна из любимых групп моего отца. Я мало что помню о нем, потому что он развелся с мамой, когда мы были маленькими, но в тех воспоминаниях, которые сохранились, на заднем плане всегда играет CCR.

Натягиваю футболку, мне нравится, что она пахнет Хаксли.

Он делает шаг вперед и дергает за рукав.

– Она для тебя большая.

– Именно так мне и нравится.

Он снова кивает.

– Да, тебе чертовски идет.

Обнимаю себя за плечи.