Неигрок

– Ладно, – легко согласилась она, – но по меньшей мере, это нормальное имя, а не героический ник.

– Согласен. Тогда Виктор.

– Ага. Витя, тут такое дело. Ты не находишь, что вот этому роскошному телу не место на сеновале? – Она повела руками, обозначая контур своей фигуры и слегка выставляя грудь.

– Согласен. Тебе есть чем гордиться.

– Кстати, не так уж и далеко от реала. Разве только с талией перебор. Но так всегда хотелось иметь осиную. Вот и сподобилась.

– Понимаю.

– Тогда понимаешь и к чему я клоню.

– А вернее – склоняешь, – внимательно глядя ей в глаза, поправил Виктор.

– Ну и склоняю. Подумаешь, цаца какая. Что, жена взревнует?

– Ревновать некому, – покачав головой, возразил Виктор.

– А что же тогда? С неписями куда интересней?

– Ну, я разницы не заметил. Хотя чисто в психологическом плане, когда знаешь, что партнер твой все же реальная женщина, оно конечно, отчего-то получается куда приятней.

– Так чего тогда кобенишься?

– Да как-то не привык к подобной активности со стороны девушек.

– Никогда не кадрили? – вновь в удивлении вздернула она бровь.

– Нет.

– Ну тогда с дебютом тебя. К слову сказать, нам в этом плане куда проще.

– Ясное дело. Даром, что ли, говорят: сучка не захочет – кобель не вскочит.

– Вот-вот. Под каждым словом подпишусь. Чуть подмигнула, ресничками похлопала – и все, клиент спекся.

– И все же?

– Да чего тебе непонятно-то? Здесь все ненастоящее. Это грезы, сон, созданные разрабами и искинами. Даже любящим супругам нет-нет, а приснится, что они любятся с кем-то другим. И что, это измена?

– Ну, вообще-то для реального тела это как бы бесследно не проходит.

– Знаю, – отмахнулась она. – Считай, та же мастурбация, только более атмосферная. Это физиология, дружище. И вообще не порти мне настроение. Я в своем сне вижу вполне симпатичного мужика, который, жлоб такой, один занимает двухместный номер. И в мои намерения входит заполучить и то, и другое. Есть возражения?

– Хм. А почему именно я? Здесь есть четыре одноместных номера. Уверен, что за подобный приз ребятки с радостью уронят своего аватара на пол. А то и вовсе отправят на сеновал.

– Я гляжу, ты не больно-то интересуешься своим окружением. Ты единственный из постояльцев, использующий вирт-капсулу. Остальные в лучшем случае нейрошлемы.

– Ясно. Ну что же, давай попробуем. Мне, признаться, даже интересно стало.

– Новый опыт?

– Именно.

Когда поднялись в номер, Виктор без лишних разговоров убрал в инвентарь все свое боевое облачение и оружие, оставшись в обычных рубахе и штанах. Ну не к доспехам же прижимать девичье тело. А вот Эльвира не торопилась. Мало того, еще и накуксилась, глядючи на него.

– Что-то не так? – в растерянности развел руками Виктор.

– Все не так. Ты чего броню скинул?

– А на фига попу баян?

– Хотела поиграть. С мужем-то особо не поэкспериментируешь. Посмотрит как на больную головой.

– Нормально изъясняться можешь?

– Хочу, чтобы ты меня изнасиловал.

– Эля, ты уж извини, но я не по этой части. От слова «совсем».

– Господи, да какое это изнасилование. Игра, только и всего. Ну вот хочется мне. Тебе что, трудно, что ли? От тебя только и требуется, что, будучи в броне, порвать на мне платье, сорвать белье и грубо овладеть. А там уж я подключусь, и все будет на уровне. Гарантирую.

– Ну-у, л-ладно, – возвращая боевое облачение и оружие на место, недоумевая согласился он.

– Только ты прямо накидывайся на меня. И не обращай внимания на мои крики.

– Крики?

– А как же. Ты же насильно овладеваешь девицей при штурме города, или где. И еще – угрожай мне, называй по-разному.

– Но-о…

– Брось. Сам же знаешь, никто не услышит, в номерах полная звукоизоляция, как раз на случай интимных развлечений.

– А платье не жалко?

– Не-а. Обыкновенная красивая вещица, без статов и бафов. Цена – копейка в базарный день.

– А как поцарапаю броней?

– Пусть. Чем грубее и больнее, тем лучше.

– Слушай, да ты извращенка.

– Господи, Витя, ну что тебе стоит. У всех у нас свои тараканы в голове. Но с тобой оно все куда проще. Ты Витя, если Витя, с ником Варяг, я Эльвира, а может, Маша. Даже если еще и не раз пересечемся в игре. Кем мы являемся в реале – только наше.

– Ну л-ладно. Тогда держись. Ну что, сучка, попалась!

Вообще-то он даже не глядя со стороны сам себе тут же поставил оценку Станиславского «не верю». И на школьный драмкружок не тянет. А вот Эльвира закричала очень даже натурально. Вся взвилась, заверещала, глаза навыкате, лицо перекошено от ужаса. Признаться, появившаяся было эрекция сразу куда-то запропастилась. Но решил все же не расстраивать девушку. Разорвет платье, повалит, сорвет белье, и если не сможет с собой ничего поделать даже при виде аппетитного тела, предложит вернуться к традиционному подходу.