Нейро-панк (СИ)

- Ты про Франчезко Пацци? О, он один из немногих, кто проявлял похвальную осторожность. Ему мне так и не удалось внедрить нейро-бомбу. Зато остальные, в том числе и его руководство, подобными чертами не отличаются. Представь, достаточно спустить невидимый курок – и тысячи человек в Фуджитсу одновременно прострелят себе головы, вскроют вены или разобьют головы о бетонные стены. Захватывающе, правда?

- Еще как… И что же это за крючок? Как ты заставил людей умереть?

- Не я. Ты, Соломон.

- Хорошо. Как я заставил их умереть?

- Ты ведь уже знаешь, что нейро-бомба может спать в голове сколь угодно долго. Заставить ее сработать может лишь определенный код. Как код на запуск ракеты. Мысль, слово, чувство… Иногда, чтоб бомба сработала, человек должен что-то испытать или о чем-то подумать. Например, ощутить запах мисо-супа. Или подумать о лисьих хвостах. Курок – условность, его спускает твой мозг. Но в данном случае это были просто слова. Ты сказал то, что оказалось спусковым крючком.

Соломон замер, потому что в одну крошечную секунду все понял.

Спусковой крючок. Слова.

Но это были не его, Соломона, слова. Это были слова Керти Райфа, детектива из киноленты, которую мало кто помнит. Просто, по стечению обстоятельств, произнесли их губы Соломона.

«Знаете, но в этом мире убивает не только курение…»

Он сам безотчетно сказал это. И пятеро человек, услышав эту фразу из старого кинофильма, спокойно достали пистолеты и разрядили их себе в головы. Наверно, они даже не успели испугаться до того самого момента, когда пороховые газы и свинец не превратили их мозги в слизкие клочья, разбросанные по всей комнате.

Кажется, тело Соломона начало потеть азотной кислотой. Спину и грудь стало нестерпимо жечь, пластик телефонной трубки заскользил в пальцах, враз сделавшись скользким.

- Я заставил их убить себя.

- Да. Я зарядил револьвер, а ты спустил курок. Мгновенный и необоримый суицидальный порыв. К счастью, у них было оружие. Если бы его не оказалось, тебе, полагаю, ждало бы малоприятное зрелище. Иногда людям приходится разбивать голову о стену… Или вырывать себе кадык. Пистолет куда гуманнее.

- Но как ты узнал? Как ты узнал, что я скажу эту фразу? Она же из старого кинофильма, кто мог знать о том, что я вспомню именно его? И именно эту чертову фразу про курение?

- Не будь дураком, Соломон, - посоветовал голос, явно наслаждавшийся его недоумением, - Ты только что провел несколько минут в нейро-кресле. Этого хватило мне, чтоб немного подновить твой интерфейс. Незаметно для сеньоров в костюмах, разумеется. Нет, не переживай, я не внес серьезных изменений. Просто привил тебе любовь к некоторым классическим фильмам и курению. Достаточно невинно, не правда ли? Дальше все произошло само собой. Это как запустить хорька и зайца в одну клетку – ты не управляешь никем из них, но рано или поздно случится то, что должно. В твоем случае так и произошло.

- У меня нейро-шрамы, - сказал Соломон голосом, которому явно недоставало убедительности, - Ты не мог поставить мне новый софт.

- Но я поставил. Нейро-шрамы – неприятная вещь, но даже их можно обойти. Если знать, как, конечно. Извини. Теперь тебе придется заново бросать курить, и в этот раз будет сложнее.

В трубке затрещало – кажется, собеседник на том конце провода засмеялся. Соломону захотелось оказаться рядом и вбить телефонную трубку ему прямо в оскалившуюся пасть. Так, чтоб полетели осколки пластика и кости. Чтоб на костяшки пальцев брызнула свежая кровь. Чтоб…

- Значит, следишь за мной? Беспокоишься за своего приятеля, да? Не можешь оторваться? Кайфуешь? – он заставлял себя сдерживаться, но это давалось все труднее. Очень не хватало ледяного спокойствия настоящего Соломона Пять.

- Нет, - голос стал холоднее, поскучнел, - Просто испытываю интерес к некоторым своим… творениям. Ты интересен, Соломон. Совсем не такой, как этот унылый тип, Эмпирей Тодд. Он готов был лишь плакать и унижаться. Неудивительно, что он скоро умер. Такие, как он, долго не живут. А ты… У тебя может быть иной срок.

Соломон до хруста сжал зубы. Он не спросит. Нейро-ублюдок не дождется. Сейчас он, конечно, прижал трубку к уху в сладострастном ожидании. Хочет услышать страдание и ужас в голосе Соломона. Ведь он знает, какой вопрос последует. Неизбежный, мучительный, страшный вопрос.

Ладно, он спросит. Но не сразу, выдержит паузу. Даст мерзавцу понять, что не он управляет оркестром. Просто небольшая пауза в несколько ударов сердца…

Но тело не послушалось Соломона. Оно жило своей жизнью. Оно затрепетало и выдохнуло похолодевшими губами:

- Какой срок? Сколько у меня осталось времени?

Человек на другом конце провода вновь засмеялся. На этот раз, кажется, с укоризной.

- Извини, Соломон, но этого я тебе сказать не могу. Видишь ли, это тоже часть правил. Я уже один раз позволил себе их нарушить.

- Чего ты от меня хочешь?

Тишина. Если бы связь прервалась, Соломон услышал бы гудок. Но она не прервалась. Человек на том конце провода, человек, укравший жизнь и душу Соломона, молчал, над чем-то размышляя. Или же чем-то наслаждаясь.