Нейрографика. Алгоритм снятия ограничений

В нейрографике чувствительность утончается до экстрасенсорного уровня, развивается сверхчувствительность. Каждый раз человек задает себе вопрос: «А что я чувствую, когда веду эту линию?.. А эту?.. Ощущается ли радость, досада, раздражение? Что я испытываю, когда линия идет вверх или вниз?»

Рисовать можно с любой скоростью – главное, каждый раз спрашивать себя о том, как меняются ваши чувства, когда появляется линия (рис. 12).

Рис. 12

Третий вектор – ощущения – сенсорные, тактильные изменения в теле: движение тепла, иногда озноб, приятная дрожь и т. д. Что происходит с вашим телом – расширяется, выпрямляется, пошло тепло к ладоням, бросает в жар, знобит, болит голова, туманится зрение, поднимаются плечи?.. Ощущений может быть множество. Их интенсивность и качество зависят от общего состояния, силы сопротивления изменениям и силы намерения двигаться к позитивному результату.

Мы изучаем модель феноменологического исследования – как мы относимся к себе в процессе рисования. И это принципиально важно. В процессе описания наше внимание приобретает определенное направление, и основная работа совершается не на рисунке, а внутри нас. В нейрографике объектом творчества является сам субъект – рисующий. Картинка не так важна, как то, что происходит с человеком: личное переживание многократно ценнее, чем любой рисунок, который можно создать.

Часто чувства и ощущения могут быть очень неприятными. Попробуем разобраться, почему так происходит.

Изменяя стереотипы, мы меняем свое эго. Как только начинаются реальные изменения, возникают ощущения в теле, или эмоции. Главное – понимать, что совершается физический процесс, в то время как мозг продолжает решать поставленную перед ним задачу.

Если не наблюдать за этими проявлениями (чувствами и ощущениями), то мозг быстро переключается на что-то другое, и в итоге сопротивление эго нас победит.

Нейрографика – это осознанное рисование. Иногда я слышу, что оно спонтанно, но нет, это не так – этого не может быть, потому что спонтанно человек может делать только то, что у него легко получается само, по стереотипу (все, что делает человек в спонтанном движении, отпускает контроль и повторяет свой стереотип). А счастье свободного повторения своего стереотипа нейрографике чуждо.

Мы занимаемся осознанным рисованием. Мы ведем линию туда, где не ожидаем ее увидеть. Это трудно и всегда немножко тонизирует, ведь, по сути, так мы сами ведем себя туда, где происходит развитие и рост – ведем себя в зону дискомфорта, чтобы освоить новые белые пятна своего мозга, активизировать сознание, которое у среднестатистического человека в обычном состоянии включено всего на 6–8 % (рис. 13).

Рис. 13

В нейрографике, как и в любой другой науке, есть базовая теория и принципы. Есть композиционные решения. В ней применяют простые фигуры вместо сложных изображений. И графика в ней – биологически выверена, что очень важно.

Плотность цвета в нейрографике не имеет значения – он является лишь приемом формирования еще большей интегрированности разных слоев. По большому счету, цвет включается в работу только тогда, когда осуществляется переход на мифический уровень. Заполнение цветом – это переход из социального состояния в самость. Потому что цвет – это энергия.

В работе с нейрографикой имеет место очень важная последовательность преобразований, которую нужно понимать. Вначале осуществляется актуализация проблемы, того, что надо решить; затем – вхождение в процесс изменений, иными словами, трансформация; после того, как процесс изменений запущен, начинается гармонизация; и потом наступает ощущение целостности.

Активы нейрографики

Базовая гипотеза нейрографики

В визуальном смысле вся Вселенная устроена одинаково – это концептуальное заявление нейрографики. Мир состоит из кругов и линий, которые резонируют между собой. Это универсальный язык Вселенной, универсальный графический код, который можно наблюдать в клетке под микроскопом, в устройстве нейронных связей, структуре древесины или мерцании космоса (рис. 14).

Рис. 14