Нейромания. Как мы теряем разум в эпоху расцвета науки о мозге

Восстановление социального статуса жертвы — еще одна жизненно важная функция воздаяния. Когда закон предусматривает неадекватное наказание для преступников или позволяет им вообще избежать наказания, деморализующее послание общественности читается ясно: жертва настолько несущественна, что на ее право безопасности и собственность можно безнаказанно покушаться. Именно поэтому соразмерное наказание должно осуществляться при пристальном внимании общественности на открытых процессах, анонсироваться в прессе и должно предваряться отчетливым посланием об общественном моральном осуждении. Тем самым каждому члену общества стремятся напомнить, что подобное неподобающее обращение с другими людьми допускаться не будет.

В серии экспериментов правовед Кенуорти Билз просила испытуемых оценить жертву насильника, который был осужден за изнасилование, и похожую женщину, напавший на которую насильник был признан виновным в менее серьезном преступлении. Испытуемые сначала оценивали обеих женщин до того, как им сообщили о том, какое именно наказание понесли их насильники. Когда испытуемые узнавали, что насильник был осужден по всей строгости, они оценивали жертву как более «уважаемую», «ценимую» и «достойную восхищения», чем вначале, когда они не знали о наказании. Если же испытуемые узнавали, что насильник был осужден за другое, меньшее преступление, то они снижали оценки социального статуса жертвы (42).

Что происходит, когда общество не имеет возможности вершить правосудие? В середине 1960-х социолог Мелвин Лернер разработал гипотезу «веры в справедливый мир» (43). В соответствии с ней у каждого из нас есть сильная потребность верить, что мир — это место, где люди получают то, что заслуживают, место, где действия имеют предсказуемые последствия. Вера в справедливый мир сродни «контракту» с миром в отношении результатов нашего поведения: мы делаем правильные вещи — и получаем вознаграждение или, по крайней мере, примерно знаем, каких последствий ожидать. Лернер понимал, что представление о справедливом мире является иллюзорным, но утверждал, что чувство справедливости помогает нам планировать свою жизнь и достигать своих целей.

В одном из своих знаменитых экспериментов Лернер просил испытуемых просмотреть десятиминутный видеосюжет, где их сокурсница будто бы участвовала в учебном опыте, посвященном изучению памяти. Студентка была опутана разветвленной сетью проводов, подсоединенных к электродам, и якобы получала болезненный электрический разряд всякий раз, когда она неверно отвечала на вопрос (конечно, она не получала никакого удара током, но правдоподобно это изображала). Затем исследователи поделили зрителей на группы. Одна должна была

проголосовать за решение отсоединить жертву от аппарата и вознаграждать ее деньгами за правильные ответы. И все испытуемые, кроме одного, проголосовали за спасение жертвы. Другой группе экспериментаторы сказали, что жертва будет продолжать получать болезненные удары током. Варианта с вознаграждением здесь не было предусмотрено. Потом зрителей просили оценить жертву, и испытуемые из группы, которой была предложена возможность вознаграждения, оценили девушку выше (например, как более «привлекательную» и «очаровательную»), чем те, кому не говорили о возможности вознаграждения и в чьих глазах жертва должна была пострадать больше.

Заключение Лернера удручающе. «Вид невинного человека, страдающего без возможности воздаяния или компенсации, приводит к тому, что люди недооценивают привлекательность жертвы, чтобы установить для себя более приемлемое соответствие между ее участью и ее характером», — написал он. Другими словами, если интуитивное чувство справедливости человека удовлетворено, его вера в справедливый мир поддерживается. Но когда испытуемые (читай: общество) не имеют возможности восстановить справедливость, они обвиняют жертву, как бы уверяя себя, что она каким-то образом сама на это напросилась (44).

Не только жертвы, но и сама правовая система страдает, когда преступники избегают наказания, хотя и не любое наказание подойдет. Санкции должны выглядеть соразмерными проступку. Если ситуация воспринимается как отклонение в любом направлении — слишком мягкое или слишком жесткое наказание, — закон может утратить свою моральную силу. Вспомните Родни Кинга, человека, за которым калифорнийская полиция гналась на высокой скорости, пока он не был пойман и жестоко избит. Вскоре после оправдания в 1992 году сотрудников полиции, участвовавших в избиении, половина всех опрошенных в Калифорнии сказала, что они утратили веру в судебную систему. В системе, которая воспринимается как несправедливая, члены жюри присяжных могут игнорировать указания судей, полицейские могут руководствоваться своими собственными соображениями о том, кого следует арестовывать, а также фабриковать обвинения или жестоко

обращаться с подозреваемыми. Свидетели, в свою очередь, могут отказываться сотрудничать со следствием или давать показания в суде.