Нейронная одержимость (СИ)

Я наблюдаю этажерку с какими-то хитрыми склянками, медными чашами, иглами и (естественно) проводами, самостоятельно подкатывающимися к моему креслу. И вид этой адской машинерии меня не вдохновляет.

— А может, обойдёмся без крови?

— Никак не обойдёмся, — с заметной мстительностью усмехается Ира. — Буквально каплю.

Стараюсь сохранять хладнокровие, пока бронзовое перо пробивает мне палец.

— Ну вот, ничего страшного, — бормочет Ира и ставит блюдце в адский агрегат.

— Надеюсь, если ключ не подойдёт — я не помру к чёртовой бабушке.

— Забыла! — хлопает себя по лбу мнемотехник и спешно распечатывает нечто вроде одноразового шприц-тюбика. «Этажерка» же вливает кровь в себя и урчит при утилизации. Надеюсь — не от удовольствия. — Не дёргайся, будет слегка щипать.

— А ты ничего не забыла? — сквозь зубы осведомляюсь я, стараясь преодолеть жжение в вене. — Или не перепутала?

— Я же говорила, что будет щипать. Это метагент. Он даст нам время на ответную реакцию, если кодекс решит ответить. Так, новый набор… сопряжение «ракушки»…

«Этажерка» хрустит, шипит и подпрыгивает, напоминая мне плод запретной связи между матричным принтером и старой стиральной машиной. Однако Ирина, сверяющаяся с процессом открытия, вполне удовлетворена.

— Так, первая ступень вскрыта. К остальным твоя кровь не подходит, и мой упырёнок тут ничего не сделает. Отдыхай, малыш, нам нужно вспомнить о Великих Домах.

Этажерка, хныча, укатывается подальше, и я не успеваю вставить и двух слов, как на экране сетчатки высвечивается византийский крест, птица, купол Фламмариона, Божье око, три ключа и Спираль Фиброначчи

— Я на днях ломала для заказчика программу. Когда-то её делали для варварских торговцев с Великой Степи. Метойков. Простейший интерактив — и запомнишь Великие Дома. Или просто вспомнишь.

— Нужно соотнести дома с их гербами?

— Великие Дома, Адри.

Так, птица — Каллиник. Это за сегодня уже запомнил. Экран комментирует:

«Великий Дом Каллиник известен своим глубоким почитанием тридцати двух святых отцов. Их молитвы успокаивают Пургаторию и охраняют Порайск. Каллиники владеют Птичьм шпилем на правом берегу Нижнедонска. Их символ — райская птица, распространённый элемент Старой Сети.»

Уар… так, у одного из встреченных символом были три ключа. Попробуем? Бинго!

«Великий Дом Уар стоит на страже города. Именно поэтому их шпиль — на левом берегу, ближе к опасностям Великой степи. Три ключа на их гербе символизируют верность и право могучих Уаров охранять Нижнедонск в воздухе, на земле и на воде.»

Хитрово… шпион, кажется, принадлежал к ним. Вроде бы, у него символом было око в треугольнике. И снова верно!

«Великий Дом Хитрово известен менее других, а их шпиль — самый низкий из правобережных. Однако именно бледнокожие Хитрово лучше всего находят свежую информацию вне зависимости от того, появилась ли она в сети или вне её»

Осталось всего три. Лаодикий, Комнин и Вакх. Лаодикий… его упоминали мальцы, дразнившие биомеха. Что ж, попробуем нечто похожее на купол Фламмариона.

«Великий Дом Лаодикий — известная обитель мудрости. Все великие мнемоинженеры, астрологи и алхимики последних трёхста лет обучались в Крайнем Улье. В случае, если вас удостоят чести посетить это великолепное сооружение — рекомендуем хрустальную рощу на Восемьдесят седьмом уровне, в которой по прозрачным стволам течёт…»

Так, рекламу отложим на потом. Остаётся два великих дома. Комнины и Вакхи. А ещё — два символа. Спираль Фиброначчи и крест, напоминающий иерусалимский. Самое забавное, что второй уже видел — тот самый золотой перстень из всплывшего осколка памяти. Владелец кольца явно относился ко мне радушно. Значит ли это, что я принадлежу к Великому дому? Или к его боковой линии? Остаётся только понять первую, отправную точку. Шуты или всё-таки великие Господари Нижнедонские?

Перетаскиваю пиктограмму креста к Вакхам. ОШИБКА.

— Ну, ты чего, Адри? Школьную программу забываешь?

Мда, получается — всё-таки моя фамилия Адриан Комнин. Но если мой род настолько велик — какого чёрта я делаю в Подулье?

Глава 11

в которой нейромант улыбается опасности, Адриан игнорирует предложение, а Ирина хочет чем-то запустить

Стопы улья Балагурово. Жилой блок «Харита-35»

Ирина ушла, обещая, что её хитрые программы очистят мои мозги от накопившегося мусора. В теории это значит, что память вернётся. Мне не стыдно признаться, что я боялся уснуть и проснуться всё тем же трусоватым Адрианом, который почти сутки делал невесть что. Я пытался бодрствовать, но бессмысленные щелчки программ, чистящих мне разум и память, убаюкали сильнее ожидаемого. Во сне не было ни Ады, ни привычного мне мира. Лишь тьма, вопли Адриана да обрывки разговоров, прошедших много лет назад.

А потом я проснулся — во всё той же слегка обшарпанной квартирке.