Нейрополитика

В настоящее время, как всегда, политико-духовно-эстетическое различия отчуждают людей. Большинство из этих конфликтов (например, ирландских католиков и белфастских протестантов, арабов и евреев, демократов и республиканцев) служат только для обеспечения чувства самоидентичности и развлечения участвующих в этом групп, и не имеют никакого отношения к эволюционному процессу. Основные политические конфликты, например, холодная война, генетически полезна тем, что они стимулируют большие монолитные силы на технологическую конкуренцию, содействующую эволюции нервной системы человека.

Лучшее объяснение того, как технологическая конкуренция, то есть расширение нервно-мышечных систем работает, можно найти у Томаса Пинчона в «Радуге гравитации», книге, которая служит букварем для претендентов на космическую миграцию. Так же она объясняет причины предыдущих военных конфликтов.

Хиросима, территориальная война в качестве необходимого и здорового стимула интеллектуального развития была заменена космическим соперничеством. Пенемюнде (Peenemunde, и советский спутник, стали, очевидно, наиболее интересным событием на этой планете, касающимся перехода человека к космической жизни. Интимная конкуренция между Западом и Востоком продолжается, что нормально для таких трансконтинентальных материнских планет, как наша, на этой стадии эволюции. Когда неврологические приматы, создают сборочные линии, как решающий инструмент для подготовки космической миграции.

Союз — Аполлон , вероятно, самый точный прогноз межнационального сотрудничества в космической колонизации. «Здесь не может быть никаких сомнений, что в будущем экипажи орбитальных станций будут международными и освоение космоса станет вопросом, объединяющим целую планету». Академик В. Глушко, Известия, август 1975 года.

Сотрудничество между сверхдержавами, на первый взгляд, может показаться утопическим. Мы можем не сомневаться, что академик Глушко и наш Гер Фон Путткамер жаждут бюрократической интрижки. Но эволюционные токи всегда гораздо глубже, чем политические и это самое главное. Стыковка Союз — Аполлон не скрывает тот факт, что космическая миграция сталкивает наш вид с критическим эволюционным выбором.

Давайте избавимся от иллюзий. Перемещение в космос породит самую интенсивную онтологическую борьбу на нашей планете, с тех пор как закончился конфликт между рептилиями и млекопитающими. Космос дает нашему незавершенному виду возможность создать новые реалии, новые места обитания, новые нейронные перспективы, новые миры, неограниченные территории или гравитационные шовинистические настроения. Мы, конечно, в долгу перед Путткамером и его «продавцами змеиного масла», продемонстрировавшего зловещую возможность, ограничения постземной реальности чиновниками, которые, не стыдясь «трудностей», являются сторонниками контроля и однообразия. Они открыто выступают против энтузиазма, оптимизма, плюрализма и поэтического видения.

Предстоящий конфликт по поводу будущей космической миграции, вполне может превратиться в дебаты по поводу будущей человеческой эволюции. Попытка Архангела Фон Путткамера стать стражем врат небесных, не первая, когда чиновники пытаются захватить космос. Вскоре, после первой высадки на Луну, Томас Пейн (Thomas Paine,, глава программы Аполлон в НАСА, произнес самую яркую речь со времен реформации. «Это», сказал Пейн, «это победа короткостриженных парней, которые руководствовались Библией и приветствовали флаг». Давайте поаплодируем директору Пейну, который в одном великом полете шовинистической риторики, смог абстрагироваться от всех налогоплательщиков, женщин, не инженеров, не протестантов, и людей предпочитающих не морпеховские прически.

Знаменитое слово «Маркс» хорошо согласуется с «Библией», по версии реальности НАСА, контролирующей космос, и очень хорошо сопоставляется с советским планированием. Таким образом, мы видим, что предстоящий конфликт по поводу будущей миграции, вполне может стать дебатами по поводу эволюции человека. Дискуссией, которая является философской, а не политической и уходит своими корнями, не в национальное соперничество, но в неизбежную напряженность, которая существовала на протяжении нескольких последних столетий. И которую лучше всего можно охарактеризовать, как технологию против гуманизма, инженерию против экологии, поэзию против логики, свободы против контроля и используя блестящую метафору Фон Путткамера, продавцов змеиного масла против продавцов моторного.

Получается, что последние 30 лет я был занят этим жалким недоразумением между инженерией и гуманизмом. Я последовательно и опасно пытался персонализировать, нейрологизировать, эротизировать субъективных инженеров, с одной стороны, чтобы сделать более строгую, точную, воспроизводимую и объективную речь, привычкой поэтов и философов. Интересно, что и инженеры и гуманисты безнадежно застряли своими колесами в абстракциях и механизмах контроля.