Нейрос. Коннект

— Ну, извините, пришлось выдумывать на ходу. Что в башку пришло, то и ляпнул. Долго объяснять почему, но просто так переиграть не получится.

— Слушай… — сказала задумчиво рыжая. — А можем мы немного поменять окончание?

— Ну… В принципе…

— Давайте будем «Шуздры»!

— Точно, шуздры мелкие, но кусаются, как крозы! — порадовал меня знаниями местной биологии один из ребят.

— И умные!

— Хитрые! Прикидываются дохлыми, а потом — цап!

— И бегают быстро, то есть те ещё шустрилы!

— Можно майки с ними всем сделать!

— Почему бы и нет? — согласился я.

Будут майки — хоть увижу, как эти шуздры выглядят.

— Так мы теперь «Шуздры»? — уточнила рыжая.

— Не вижу препятствий, — ответил я. — Кстати, как тебя зовут-то?

— Шоня.

— «Поганка» её зовут, прем, — тут же наябедничал Пегля. — Потому что она та ещё поганка.

— А вот не надо меня обижать, — бойко ответила рыжая, — и не будете потом обижаться.

— Приехали! — торжественно объявил я. — Средка, встречай корпу Шуздров!

***

Шоню я назначил ответственной за финансы, активировав её пальцем новую карту. Карта мелкая, я уже научился различать их по цветовому коду на обороте. С такой картой в кармане можно неплохо погулять, но не станешь объектом охоты серьёзного крайма, что умудрился вчера проделать я.

Подростки восторженной стайкой умелись вдаль по Средке, озираясь выпученными глазами и ловя мух разинутыми ртами. Надеюсь, не в бордель. Хотя даже если и туда — чёрт с ними.

— Ну что, мелочь, — сказал я с облечением, — пойдём искать детскую программу?

Развлечений уровня «0+» на Средке практически нет. Но девчонкам интересно всё, включая рекламу. Они восторженно крутят головами, толкая друг друга локтями и тыкая пальцами в особо выдающиеся объекты. Некоторые из них, к сожалению, рекламируют весьма специфические услуги, причём предельно откровенно, но тут уже ничего не поделаешь. Нагма смущается и хихикает, Онька, мне кажется, не очень понимает, что видит. Для счастья им оказалось достаточно сахарной ваты, совершенно такой же, как в нашем мире, хотя машина, её делающая, выглядит абсолютно иначе.

Прогулялись, сели за столик в уличном кафе. Здесь подают мороженое — оказывается, я его снова люблю. Вот что значит шестнадцать лет, я-взрослый его не жалую, но я-подросток наворачиваю с удовольствием, хотя оно тут даже вполовину не такое вкусное, как у нас.

— Какое-то оно не такое, — жалуется Нагма. — Вкусно, конечно, но не то…

— Вряд ли здесь есть натуральные сливки, — отвечаю я. — Здесь вообще мало что натуральное.

Онька, впрочем, наворачивает с энтузиазмом, не балованная.

Пока дети заняты, я потягиваю слишком сладкий синтетический лимонад и наблюдаю за Средкой. Требуется время, чтобы мелькание ярких пятен перестало отвлекать, но время у нас есть. Мои новые питомцы, то есть члены корпы «Шуздры», вряд ли нагуляются быстро.

Я ищу крайм. Небольшую, но важную прослойку, которая просто обязана быть в таком месте. Смотрящие, крышующие, мелкое жульё, карманники, дилеры незаконного товара, каким бы он ни был. Для опытного взгляда они всегда отличаются от своей кормовой базы — обывателей. Но мой взгляд на местные реалии не намётан, и мне сложно. Слишком много людей, они слишком разные, одеты непривычно, ведут себя странно. На подземном рынке было проще, барахолки все одинаковы, а здесь — чёртов бесконечный карнавал. Остаётся надеяться, что мы выглядим достаточно виктимно, чтобы зверь бежал на ловца.

— Эй, парнишка! — без спроса подсаживается к нам парень лет двадцати пяти на вид. — Не молод ты для Средки?

У него странного серого цвета волосы, зачёсанные назад острыми, похожими на перья локонами, куртка с металлическими вставками и высоким воротником, большие оптические импланты… Нет, не импланты. Очки, их имитирующие. Парень просто на стиле. Лицо худое и какое-то острое, с тонкими губами и узким носом, производит несколько неприятное впечатление.

— Никто не молод для Средки, если у него есть токи, — отвечаю я небрежно.

— А у тебя, типа, есть?

— А это похоже на бесплатную жратву для авансников? — салютую я бокалом с опалесцирующим содержимым.

— Это почти ничем от неё не отличается! — презрительно бросает визитёр. — Вижу, на настоящий отрыв у тебя денег нет…

Пацан, которым я выгляжу, должен сейчас повестись, и я, разумеется, ведусь:

— Ты хочешь что-то предложить, дро? Или просто поболтать подошёл?

— Вижу, ты паренёк шустрый…

— Даже не представляешь, насколько, — хмыкнул я, припомнив наше самоназвание.

— Отойдём на пару слов? Не люблю на виду трепаться.

— Не видишь, я не один, — я показал на лениво доедающих вторую порцию мороженого девочек.

— Они даже доесть не успеют, дро! Тут два шага! Или подссываешь?

— Сам ты подссываешь, — заявляю я. — Пошли!

Мы отходим действительно буквально на два шага — в переулок. Дальше я не захожу, чтобы видеть столик, за которым сидят девочки.

— Ну, что тебе надо?

— Дети эти тебе кто?

— Не твоё дело. Говори, какое твоё.

— Видишь ли, дро, кое у кого есть до таких интерес.

— Пусть этот кто-то спустится в низы и наловит себе. Там такого добра навалом.