Неисповедимы пути Господни, или Привет из Космоса

Стоило произнести «кодовое слово» «котлетки», как живот мальчика предательски заурчал, сообщая, что уже пора пообедать. Конечно, такая «роскошь» как котлетки, вряд ли ждёт дома, но тарелка супа с хлебом, скорее всего уже ожидает. И мальчик, позволив насекомому взлететь с кончика его пальца, не пошел, а побежал домой. Мысль о горячем супчике с хлебом заставила забыть огорчение от того, что сразу после этого нужно будет идти в огород и отец будет ругать сына, даже если тот остановится только для того, чтобы послушать песню скворца.

– И чего ты там нового услышал? – не мог понять мужчина, – он каждый день поёт. Ты давай, не ленись, а то до вечера не успеем закончить.

Выкопав и распродав рассаду, нельзя было расслабляться, ведь теперь грядки нужно было готовить к тому, чтобы на них высаживать рассаду огурцов и помидор, на своем огороде, которые также предназначались для продажи. Часть рассады Белкины оставляли себе. День, когда нужно было высадить растения, знали «особые специалисты». Один из братьев по вере – Мережко Владислав Сергеевич считался знатоком времени посадки. Но он воспринимал окружающих огородников как конкурентов, и поэтому никогда не делился своими секретами.

– Вера верой, братство-братством, – усмехался Кирилл, когда подрос и заметил поведение брата по вере, – а деньги всегда ближе к телу.

Кирилл всегда был очень строг в суждениях об окружающих, но очень легко прощал себе собственные промахи и нечестные намерения. Он всегда делал то, что хотел, и родителям приходилось наказывать мальчика намного чаще, чем старших. Но даже обычный ремень, которого было достаточно старшим братьям, не имел нужного действия на младшего. Как ни тяжело было отцу это понимать, но Кириллу «помогал усвоить урок» только кусок резинового шланга, который приходилось применять вместо ремня, в особо тяжелых случаях.

Когда Кирилл подрос, мать нередко выводила сына к отцу и сообщала:

– Этот твой сын чуть не сжег дом! Он развел костер на опилках на чердаке. Соседи прибежали и сказали, что у нас из чердачного окна дым валит, а дома никого не было. Если бы не соседи, тогда мы пришли бы к пепелищу вместо нашего дома.

Через короткое время, несмотря на серьезное наказание, мать снова была вынуждена подвести младшего сына к отцу со словами:

– А сегодня он разбил стекла на рамах для парников. Вот тебе твой сын, делай с ним что хочешь!

И Кирилл снова был наказан и опять ненадолго. Всякий раз он выдумывал что-то серьезное, что реально было опасным для него или для всей семьи. Родители не могли понять, откуда у ребенка настолько сильная жажда разрушения? Ведь он не только окружающим вредил, но и себе.

Кирилл очень хорошо замечал оплошности как соседей, так и верующих людей, живущих неподалеку. Ему доставляло особое удовольствие отмечать неблаговидные поступки верующих, особенно когда он был в подростковом возрасте. Несовершенством верующих он оправдывал свое нежелание посещать церковь и поступать правильно. И к сожалению, сосед-огородник, не любящий делиться даже простой информацией, был прекрасным поводом для нареканий мальчика в адрес верующих.

Но, конечно, «шила в мешке не утаишь» и поэтому в те дни, когда солнце согревало землю, Максим посылал детей посмотреть на огород Владислава Сергеевича.

– Если они высадили рассаду, значит морозов уже точно не будет, – уверенно говорил Максим и шел засаживать свой огород.

И на удивление, действительно обычно так и происходило. Никто так и не сумел выведать, как сосед узнавал, что уже не будет холодов? Жадный мужчина никогда и ни с кем не делился не только заработком, но даже информацией.

****

Кирилл, подрастая не проявлял ни малейшего желания учиться. Учителя, сначала радовавшиеся третьему ученику семьи из Белкиных, надеялись что он будет учиться также хорошо, как и старшие братья. Но они ошибались. Кирилл с огромным трудом «переползал» из класса в класс, потому что преподаватели больше из-за нежелания держать слишком шаловливого и ленивого ученика второй год в одном классе, ставили ему тройки за четверть. Все понимали, что заслуживал Кирилл заслужил только «двойки». И не только по предметам, но и по поведению. Единственное, что интересовало мальчика уже с раннего подросткового возраста – девочки.

Все дети семьи Белкиных были хороши собой, но старшие братья не обращали на это внимания, справедливо замечая, что «они не девочки, чтобы крутиться перед зеркалом». Тогда как для младшего брата его внешность значила очень много.

Толик всерьез и с увлечением учился. С особенной любовью он относился к литературе. В осеннее и зимнее время Толик придумал себе «избу – читальню». В комнате мальчиков, за кроватью, стояла напольная вешалка, не отличающаяся устойчивостью. Если на неё вешали три пальто, она сразу падала и поэтому приходилось держать ее за кроватью, которая мешала вешалке упасть.

Под полами висевших пальто, можно было пролезть и спрятаться в угол комнаты. Толик всегда проскальзывал в свой уголок с книжкой. Его можно было обнаружить только если заглянуть в угол из-под кровати.