Неистовая королева (СИ)

Удовлетворенно отворачиваюсь, и мы идем дальше по не успевшим еще намокнуть коврам. Ристан, далеко выставив вперед руку, лишь придерживает кончики моих пальцев, но даже этого достаточно, чтобы наполнить меня уверенностью. Пока этот изуродованный мужик со мной, мне ничего не страшно. Никто до него, ни Рой, ни Эстегон, не вселяли в меня такую безоговорочную веру в свои возможности. Рой был и есть для меня как ребенок, огромный, любимый, но ребенок, за порывы которого мне всегда немножко боязно. Эсти — это больше игра. Красивый, умный, возможно влюбленный, но постоянно оставалось ощущение, что себя он все же любит больше. А Ристан — это скала, крепость, на шаг впереди любой опасности, с ним я спокойна в любой ситуации. Интересно, если бы не Рой, смогла бы я влюбиться в этого странного человека. Нет. Глупости, если бы могла, то уже, наверняка, влюбилась, и дело не в Рое, прежние чувства еще никогда никого не останавливали. Дело даже не в его жутком лице, думаю, подспудно, я ощущаю, что он вообще не способен на любовь. Преданность, верность — это без сомнений, но влюбленным Ристана представить невозможно.

Скосила взгляд на Счастливчика и улыбнулась. Нет, невозможно.

Ковровая дорожка заканчивается и, приподняв юбки, поднимаюсь в колесницу. На вид средство передвижение довольно сомнительное. Цепляюсь за поручень. Я бы предпочла одну из тех карет, в которые рассаживается моя свита, но что поделаешь, положение обязывает. Придется трястись в этой колымаге.

Так, а где же мой так называемый жених?

Ответом на мой вопрос забасила труба герольда.

— Его Величество Король земли семи кланов Лидарон Первый!

Огромные позолоченные двери распахнулись, и почетный караул в голубых плащах занял каждую ступень парадной лестницы. Синхронно ударив железной перчаткой в бронированную грудь, рыцари Дикого Ветра застыли в ожидании. Через мгновение в дверях появился король, за ним Кендор, Лириан Дуга и еще множество сановников, которых, наверное, мне никогда не удастся запомнить.

Лидарон бодро сбежал по лестнице и вскочил в колесницу.

— Мне пришлось вас ждать, сударыня, это недопустимо.

Капризное выражение его лица подсказало мне, что он действительно все это время томился за дверями, ожидая моего появления, но терпеть подобное обращение я в любом случае не собиралась.

— Сударь, встречать свою «обожаемую» невесту накануне свадьбы упреками, вот это недопустимо. — Картинно отворачиваюсь и задираю подбородок.

Глава 34. Храм

Заскрипели, открываясь, створки огромных ворот, и возница, заиграв мышцами, еле сдержал порыв застоявшихся лошадей. Наш свадебный «лимузин» рванулся и, грохоча колесами, покатился на выход.

— Блин! — Выругалась в голос и вцепилась в поручень. Ценой сломанного ногтя и прокушенной губы чудом удалось сохранить равновесие и не вывалиться в грязь. Внутри все похолодело, и пальцы до боли впились в полированное дерево, — вот уж опозорилась бы сейчас.

Накрывая сумраком, над головой проплывают своды циклопической башни. После яркого солнца мгновенно слепну, лишь желтые пятна факелов мелькают на стенах. Раз, два, три, по глазам вновь ударил ослепительный свет, мы выкатываемся на подъемный мост. Понемногу успокаиваюсь и приноравливаюсь к жесткому ходу колесницы. Колени играют, амортизируя ухабы и рытвины. Наконец, справившись, поднимаю взгляд и вздрагиваю. По обе стороны дороги разлилось человеческое море, тысячи лиц, тысячи переполненных ожиданием глаз, и все это мои люди, моя забытая богом армия. С опаской отрываю от поручня одну руку и приветственно машу в толпу. В ответ уши разрывает неистовый рев.

— Королева!

— Да здравствует королева!

Думаю, сейчас в лагере не осталось даже грудных детей, все пришли сюда, поглазеть на процессию и свою избранницу. С недавних пор толпа меня жутко нервирует, но я креплюсь и улыбаюсь во всю ширь куда-то поверх голов и машущих рук. Бросаю короткий взгляд на Лидарона, тот тоже старается казаться радостным, но видно, что его честолюбивая натура задета и унижена, ведь приветствуют только меня.

— Не расстраивайтесь, Ваше Величество, у этих людей есть право вас недолюбливать.

Думала его поддержать, но опять попала впросак.

— Недолюбливать своего короля. — Повторил Лидарон так, словно попробовал эти слова на вкус, а затем, нахмурив брови добавил. — Не любить короля это преступление, это государственная измена.

Взглянула еще раз на его суровый профиль и убедилась — нет, не шутит. Да уж, толерантностью этот мир не блещет, иронизирую про себя. Ну и черт с ним, пусть помучается, может в мозгах что-нибудь прояснится и научится лучше понимать свой народ.