Неистовая страсть

Утолив голод, Дженни почувствовала, что силы возвращаются к ней. «Вот если бы только он развязал мне руки», — подумала она, покосившись на Данзу. Но индеец, конечно же, не собирался ее развязывать — в этом не было ни малейшего сомнения.

Тяжело вздохнув, Дженни осмотрелась. Повсюду высились полуразрушенные скалы и каменные глыбы всевозможных размеров. Голубое небо над головой было безоблачным, и солнце припекало все сильнее.

Дженни вдруг вспомнила о тете Эйприл и представила, как та ужаснется, узнав о злоключениях племянницы, — если ей вообще когда-либо станет об этом известно. Ведь очень может быть, что о ее судьбе вообще никто никогда не узнает. Да, возможно, ее исчезновение навсегда останется тайной… А кто-нибудь из знакомых, наверное, подумает, что она, Дженни, сбежала с мужчиной или же решила перебраться к брату.

Интересно, что подумает Джонни, когда узнает о ее исчезновении? Будет ли он искать ее? И узнает ли он когда-нибудь о том, что она исчезла?

Украдкой смахнув со щеки слезу, девушка снова вздохнула. Покосившись на индейца, Дженни пробормотала:

— Апачи, куда ты меня везешь?

Данза молча пожал плечами, и Дженни снова спросила:

— Так куда же мы направляемся?

Ответа на ее вопрос не последовало, но Дженни на ответ и не надеялась, поэтому не очень-то огорчилась. Сидя на камне, она наблюдала, как индеец расправляет на хребте жеребца одеяло. «Только от этого мало толку», — подумала она с горечью.

Тут Данза повернулся к ней и, взяв кожаные ремни, знаком указал, что хочет снова связать ей щиколотки.

— Пожалуйста, не надо, — взмолилась Дженни. — Мне будет больно!

Апачи на несколько секунд задумался, потом сказал:

— Хорошо. Но если попытаешься убежать, я воткну тебе в спину нож.

Дженни побледнела и молча кивнула, она нисколько не сомневалась в том, что индеец без колебания выполнит свою угрозу. Данза же подхватил ее на руки и взвалил на спину коня. Девушка поморщилась от боли, однако промолчала. «Нет смысла жаловаться», — подумала она.

Индеец тут же запрыгнул на жеребца позади нее и ударил животное пятками. Конь сразу же сорвался с места, Дженни, снова поморщившись, прикусила губу, чтобы не разрыдаться. Ее голые ноги мерно постукивали о грубую ткань седельного одеяла, и она несколько раз хватала Данзу за руку в страхе, что может свалиться на землю. Но он упорно не обращал на девушку внимания и не пытался держать ее покрепче. Дженни из гордости молчала, но в конце концов ей все же пришлось обратиться к индейцу с просьбой остановиться — она ужасно устала от скачки, и все тело ломило так, словно ее били палками.

— Апачи, пожалуйста, остановись ненадолго, — простонала девушка. — Или хотя бы позволь мне сидеть на лошади по-мужски.

Данза что-то проворчал себе под нос, потом спросил:

— Почему ты называешь меня апачи, женщина? Ты ведь уже знаешь мое имя.

Дженни невольно усмехнулась — наконец-то ей удалось добиться хоть какой-то реакции от этого краснокожего. Обернувшись, она изобразила улыбку.

— Нас ведь до сих пор никто должным образом друг другу не представил, не так ли?

Данза издал какой-то нечленораздельный возглас, и на его лице отразилось крайнее изумление. Он резко осадил коня и пробормотал:

— Мне никогда не понять извращенный ум белой женщины.

Но вас никто и не просит меня понимать, — заявила Дженни. — Я прошу вас только об одном: позвольте мне сесть по-мужски, чтобы удобнее было скакать на этом костлявом животном! Я понимаю, что вы не собирались создавать хотя бы элементарные удобства для вашей жертвы, но поверьте: это только поможет вам довезти меня живой до места назначения, если, конечно, это важно…

Данза нахмурился и воскликнул:

— Ты когда-нибудь прекратишь болтать?!

Однако индеец все же отодвинулся назад, и Дженни кое-как перебросила через спину жеребца правую ногу. Усевшись по-мужски, она мысленно поздравила себя с победой — ей все-таки удалось добиться своего.

Но радость победы вскоре померкла, потому что время шло, а они по-прежнему скакали без отдыха, и казалось, что конца их путешествию никогда не будет. Девушка снова начала задавать себе все те же вопросы: куда вез ее похититель, что он собирался с ней делать?

Еще большее недоумение вызывал у нее выбранный Данзой маршрут. У Дженни крепла уверенность, что они ездят кругами, потому что в какой-то момент она узнала большой валун, похожий на поросенка, лежащего на блюде. Изо рта этого «поросенка» даже торчало нечто вроде яблока. «А может, Данза ждет кого-то? — подумала Дженни. — Может, он ждет своих соплеменников?» Несколько раз она хотела спросить, куда они едут, но так и не решилась. Впрочем, Дженни прекрасно знала, что индеец все равно не ответил бы на ее вопрос.

Час проходил за часом, и Дженни чувствовала, что еще немного — и она от жары и от усталости потеряет сознание. Девушка изредка оборачивалась, поглядывая на Данзу, но индеец, похоже, не испытывал никаких неудобств — он по-прежнему был невозмутим, и эта его невозмутимость все больше ее пугала.

«Как странно, — думала Дженни. — Разве человек может оставаться нечувствительным к палящим лучам солнца, даже если он апачи?»