Неистовая волна

Едва он уснул, как разразился тревожной какофонией мобильник в штанах. Ей-богу, только уснул! На часах без восьми минут одиннадцать!

— Товарищ подполковник? Вячеслав Иванович? Добрый вечер… — пробился сквозь эфир взволнованный голос дежурного Весенина.

— И насколько он добрый? — начал раздражаться Горбатов.

— Жуть творится, Вячеслав Иванович… — такое ощущение, что на коленях у дежурного кто-то сидел и активно его возбуждал. — До половины сотрудников не могу дозвониться — то ли разъехались, то ли не берут, то ли связь у них не работает… Хорошо хоть вы на проводе. До Павла Петровича тоже не могу достучаться…

— Попробуй покороче, капитан.

— Аргадум разливается, Вячеслав Иванович… Топит улицы в непосредственной близости от реки — там уже полный кошмар, люди не могут выехать… И на правом берегу, и на левом… Топит Луначарского, Советскую, Новороссийскую… На правом берегу — Ильича, Лагерную… Природа окончательно сбрендила, товарищ подполковник… Объявлен общий сбор, можно не по форме, приказ поступил из районной администрации — они там страшно напуганы… Все, кого удастся найти, должны собраться через двадцать минут в управлении. Это приказ, нужно вывозить людей…

— Еду… — прорычал подполковник, вытряхиваясь из кровати. — Где МЧС, черт возьми?

— А хрен их знает, товарищ подполковник… Ну приедут они, а толку? Будут речку обратно в русло заталкивать?

— Боже правый, случилось то, чего я больше всего боялась… — обреченно вымолвила Настя, принимая сидячую позу. — Тебя вызывают… Вот и поспали… Что случилось, Славик, милый?

— Все в порядке, родная, — он чмокнул Настю в губы — такие теплые, припухшие, слегка дрожащие. — Всех собирают, не одного меня. Аргадум слегка поднялся. До нас не дойдет, не бойся, наш район на холме… Все штатно, не нервничай, мы же не боимся какого-то дождя? Детям только не говори. Все отлично, к утру вернусь…

— Да что же это творится… — она выбралась из кровати, засуетилась — словно тоже собралась бежать. — Славик, ты только звони, не заставляй меня нервничать, постоянно будь на связи, договорились? Помни, я психую и места себе не нахожу. Будь осторожен, никуда не лезь…

Он уже рылся в вещах на вешалке в прихожей. Фонарик нужно взять… Он схватил с крючка брезентовую ветровку, сунул в карман скрученный дождевик. Выволок из ниши резиновые сапоги – не в форменных ботинках же ехать! Ключи от машины, телефон – во влагонепроницаемый чехол, не забыть поцеловать жену, сказать ей пару ласковых слов, успокоить на прощание – и пулей под свирепый ливень…

Глава вторая

— Вставай, поднимайся, лежачий полицейский, спишь уже? — стонала обнаженная девушка и толкала Олега коленом. — Оглох, Олежка? Телефон твой звонит… Ну объясни, по какой причине ты не выключил его перед сном?

Признаться, подобная мысль имела место. Но что-то не дало это сделать. Что происходит? Они ведь уснули совсем недавно! На экране так и значится: 22 часа 55 минут. Вернулся с работы совсем недавно, Наталья накормила покупным осетинским пирогом (могла бы и приготовить что-нибудь нормальное), позанимались постельной акробатикой — без фанатизма, устал он в пятницу, накануне Ивана Купалы, а также Дня семьи, любви и чего-то там еще… В голове царил рваный сумбур. Олег Соболевский — 33-летний инспектор дорожно-патрульной службы, светловолосый, невысокий, крепко сбитый — сидел на кровати и не мог сориентироваться в пространстве. За окном ревело и стучало — это нормально, три дня только это и происходит. В доме темно, тоже ясно — электричество еще не дали.

— Товарищ лейтенант? Ну, слава богу, хоть кто-то живой, — проворчал с далекого конца эфира знакомый голос. Потребовались мучительные секунды, чтобы узнать прямое начальство — командира взвода ДПС капитана Бутырина. — Приказ по райотделу: все патрули на линию. Весь личный состав — уяснили? Никаких выходных, сна в летнюю ночь и тому подобных глупостей. Срочно прибыть в райотдел и получить инструкции.

Такое ощущение, что он уже не ДПС, а ДСП… Откуда прессованное сено в голове? Да, ты инспектор ГИБДД, ты должен быть ленивым, размеренным, передвигаться косолапо и желательно с одной и той же миной на упитанном лице. Можно отпустить животик. Думать медленно и с расстановкой. Но не дома же!

— Что-то случилось, Дмитрий Сергеевич? — прохрипел он.

— О, что вы, Олег Михайлович, все в порядке, — язвительно отозвался капитан. — Не считая того, что этот вшивый городок уже уплывает от нас к чертовой матери! Выполняйте! — командир взвода швырнул трубку.

Поднялась Наталья — сексуальная, стройная, с идеальной формой груди, под которой билось неугомонное пылкое сердце.

— Ну что еще? — простонала она, отбрасывая длинные волосы за плечи. — Ты уже отработал три смены по двенадцать часов…

— По ходу это четвертая, — вздохнул Соболевский. — Сбываются, Наталья, самые черные прогнозы — мы тонем…

— Да пропади оно все пропадом… — она обвилась вокруг мужчины, сплела пальцы в замок. — Не пущу, пусть другие работают, это просто произвол! Ты мой, ты никуда не пойдешь!

— Пусти, — вздохнул Олег и попытался освободиться.

— Не пущу…

— Ты вредная.