Неистовые сердца (ЛП)

— Этот Дерек Прайс. Он такой хороший парень. К тому же хороший коронер, по крайней мере, так мне говорили. Постучу по дереву, я ещё никого не терял, — когда я не ответила, он продолжил: — На свадьбу начинает прибывать много людей. Я слышал, что у них будут беспилотники, цирковые артисты и фейерверки. Ты приглашена?

Я покачала головой, затем закрыла глаза и притворилась спящей, чтобы он перестал забрасывать меня вопросами. Несмотря на то, что я скрыла своё истинное лицо, я не хотела, чтобы он помнил, как вёз немую девушку. Я хотела, чтобы он вспомнил убитую горем седовласую вдову, которая посетила труп своего покойного мужа на кладбище, или чтобы он совсем забыл меня.

Я хотела, чтобы все забыли меня.

Небеса, как неизлечимо больные люди переносили это состояние неопределённости? Я почти пожалела, что не проткнула себя одной из стрел из рябинового дерева Каджики. Не то чтобы он охотно наполнил бы его своей кровью, но, несомненно, другой охотник оказал бы мне такую честь. Тогда я подумала о новом охотнике — мне вспомнилось его имя… Пит. Я была уверена, что ему доставило бы огромное удовольствие смочить стрелу своей ядовитой кровью.

«Хватит», — отругала я себя, когда такси остановилось перед сверкающим серебристым самолетом, украшенным темно-синей эмблемой «W».

Пилот, который стоял у трапа самолета, подошёл к моей двери и распахнул её. Я не сбросила маску строгой причёски и морщинистой кожи. По его морщинистому лбу я догадалась, что он ожидал увидеть настоящую меня или моего брата.

— Без багажа? — спросил он после того, как открыл багажник такси и обнаружил, что он пуст.

Я покачала головой и поднялась по трапу самолета, затем села. Стюардесса попыталась предложить мне кофе и бутерброды, когда мы взлетали, но я закрыла глаза и снова притворилась спящей. Когда шасси оторвались от земли, я широко растопырила пальцы и сосредоточилась на пыли, которую оставила после себя, пока она не просочилась обратно в мою ладонь. Я сжала пальцы. Охранник теперь был свободен. Всего несколько секунд, и он отправится сообщать моему брату, что я сбежала.

К тому времени, как они выяснят, что я села на самолёт — если они это сделают, — я буду уже далеко. Я думала о своём пункте назначения, о том, как я потеряю себя там, как легко это будет.

Лас-Вегас.

Город анонимности и греха с температурой пустыни.

Воспоминания о стриптизе промелькнули в моей голове. Мне был пятьдесят один год — десять человеческих лет, — когда был создан портал, связывающий Неверру с казино «Фламинго» (одним из первых отелей на стрипе). Фейри любили азартные игры, которые способствовали астрономическому росту Города Грехов.

По сей день Вегас был любимым местом отдыха Неверриан, а это означало, что мне придётся жить в маскировке. Возможно, мне следовало отправиться на Карибы — мало кто из фейри отправлялись туда, — но я не хотела умирать в одиночестве и тишине на пляже. Я хотела громкого, оживлённого окончания своей жизни; места, где никогда ничего не закрывалось, города, который не спал, потому что я не планировала больше тратить драгоценное время на сон.

ГЛАВА 27. МНОЖЕСТВО ЛИЦ

Огонь, пульсирующий в моих барабанных перепонках, соответствовал неистовой громкости, окружающей меня. Я пересекла переполненный вестибюль отеля, направившись к ряду лифтов.

Консьерж сам проводил меня в номер на крыше, за который я заплатила кредитной картой Фейт. Осмотрев свою просторную гостиную, частный бассейн, круглую террасу и четыре гигантские спальни, оформленные во всех мыслимых оттенках бежевого, я вручила мужчине сто долларов и закрыла за ним дверь.

Я не была выдающимся умом, и всё же я сделала это. Будучи личностью, которая летала — теперь больше ходила — оставаясь незамеченной, я наконец-то выполнила свою задачу.

Сохранив две пачки наличных, я сложила остальные в ящик и покрыла пачки пылью, чтобы они напоминали ряд носков. Пока я не умру, моя пыль будет прилипать к зелёным купюрам. После этого будет открыт сезон ловли наличности. Я надеялась, что тот, кто найдет деньги, использует их в благородных целях.

Я схватила свою карточку-ключ, затем изменила свою внешность на рыжеволосую девушку с полосами жидкой подводки вдоль зелёных глаз и ярко-красной помадой на губах. Я проверила свой внешний вид в зеркале лифта, добавила косметическую родинку над губой, а затем вышла в торговый лабиринт, который занимал первый и второй этажи отеля.

Я потратила несколько часов и тысячи долларов на создание своего гардероба. Конечно, я могла бы соткать наряды из пыли, но всегда был риск, что она местами выцветет или вовсе исчезнет. По крайней мере, так было до того, как Негонгва отменил закон о нашей пыли. Привычка экономно пользоваться ею прилипла ко мне, как вита к коже.