Неистовый Лимонов

При Цезаре Иосифе Сталине не взявший высоту какой-нибудь командир роты подлежал расстрелу. Жестокая, конечно, мера, но вполне понятная в условиях дикой войны на уничтожение. А тут ГКЧП, все эти благородные стариканы отдали (бараньи головы, идиоты деревенские!) вселенское могучее государство! Народ наш, к чести его, сначала отреагировал на поражение гэкачепистов здорово: он высмеивал их и стал презирать. Но тут оппозиция (и в первую очередь ее газеты «День» и «Советская Россия») с плачем водрузила гэкачепистов на щиты и стала таскаться с ними, воздавая им почести. Им, пораженцам, неумехам, разбитым вдребезги без боя! Мало того, они даже не присутствовали на поле боя, поручив битву черт знает кому, малопонятным и по сей день генералам. вроде Лебедя. В то время как по законам военного времени (а у нас война, и какая!) уклонившихся от боя, дезертиров в сущности, их следовало бы расстрелять. Однако велика сила печатного слова, велика репутация оппозиционных газет: под их давлением оппозиционные массы стали аплодировать дезертирам и создали им ореол симпатичных жертв.

Верховный Совет России, Хасбулатов и Руцкой повторили судьбу гэкачепистов. С небольшими отклонениями. Вечная слава честно погибшим, преданным рядовым, почет и уважение Баркашову и Анпилову, оказавшимся в чужом бою, эти покрыли себя славой.

Но что сказать о Руцком или Хасбулатове, если 20 тысяч единиц стрелкового оружия плюс 1500 гранатометов, оказалось, лежали, скрытые в подземельях Белого дома, а парламентарии России не сообщили о нем защитникам и не позволили им воспользоваться. Испугались народного восстания 3 октября, отправляя одновременно их, безоружных, завоевывать «Останкино». (О двадцати тысячах единиц оружия сообщил мне лично Баркашов.) Что это, как это назвать? Что полагается за такое сокрытие в разгар противостояния?

Но отделавшийся амнистией Руцкой на вечере газеты «Завтра» и на страницах газеты опять созывает народ под свои знамена. (Но почему-то не в ряды только что объявленного движения «Согласие во имя России», но в еще одну свеженоворожденную команду.) Теперь сборная называется «Социал-патриотическое движение „Держава“». Программа его столь же глупа, тупа и неопределенна, как и у других движений подобного рода. Клич все тот же: «Все на Сашкин двор! Объединение всех патриотических сил!» А дальше? А дальше воззвания не идет. Очевидно, собравшись все на Сашки Руцкого дворе, мы будем глупо топтаться, кричать, митинговать, нас окружат колючей проволокой и лучших, самых молодых и боеспособных, перестреляют, как кур. Никакого даже намека на план завоевания власти (а именно это цель любой политической организации) в воззвании Руцкого нет. Как? Путем выборов? Если вооруженным путем, то я лично под водительством столько раз сбитого летчика, получившего звание генерала от президента Ельцина, не пойду. И скажу всем своим читателям, а их несколько миллионов, чтоб не ходили.

В некоторых африканских племенах вождей, проигравших битву против соседнего племени, съедали свои. До тех пор, пока оппозиция будет носить на щитах пораженцев (в то время как по законам военного времени их следовало бы расстрелять или, как минимум, разжаловать в рядовые), она останется оппозицией, — разбитой армией, из рядов которой бегут. То есть налицо проблема командиров, лидеров. Верховного Главнокомандующего и командующих фронтами нужно изгнать, разжаловать в рядовые и обратиться к свежим, умным и радикальным лидерам, знающим дорогу. Нас достаточно долго вели бараны. Пусть они уступят место пастухам! Друг по несчастью Руцкого Хасбулатов так сказал в интервью Александру Проханову: «Отмечу стремительное взросление Руцкого как политика. Он был у меня на виду председателем комитета, членом Президиума ВС. Я видел, как он стремительно взрослел.» Удивительная по ясности проговорка бюрократа, чиновника-чернильницы Хасбулатова. Взрослеть политически — это для них повышаться в должностях. Наши командующие, те, кого мы принимали за пассионарных вождей, — всего-навсего тупые чиновники! Нет, Руслан Имранович, никогда Руцкому не повзрослеть до пастуха стада человеческого. Навсегда он останется лишь особью, членом стада, из тех, кто, сшибаясь рогами, отстаивает свое право вожаков на лужайках и в расселинах скал. Нужен пастух.