Неистовый маркиз

— Да, в тот самый. Видишь ли, у него была довольно странная идея… Он полагал, что Кассандра все-таки вышла замуж. И следовательно, ты вполне законное дитя своих родителей.

— Вам известно, почему у него возникло такое предположение? — спросил Кейн.

— Он мне этого не объяснял.

— У нас есть основания считать, что он был прав.

Фиттерборн нахмурился и покачал головой:

— Нет, едва ли. Почему же тогда Кассандра держала свое замужество в секрете? Нет-нет, скорее всего она так и не вышла за него.

— Если бы ее родители состояли в браке, то могла бы Джулиана унаследовать поместье? — спросил Кейн.

— Нет. Наше поместье наследуется по мужской линии.

«Так что с этой идеей можно покончить», — сказал себе Кейн.

— Но при такой ситуации, — продолжал Фредерик, — Джулиана могла бы унаследовать состояние матери.

— А у Кассандры были собственные деньги?

— Да, десять тысяч фунтов. От матери. Они должны были отойти ее детям, рожденным в браке. Поскольку же Кассандра умерла, будучи не замужем, эти деньги унаследовал ее отец.

— А я-то думал, что мистер Фиттерборн умер без пенни в кармане, если не считать его коллекцию, — пробормотал Кейн.

— Так оно и есть, — кивнул хозяин. — Разве я не говорил, что он все свое состояние растратил на книги?

Кейн молча кивнул. Было очевидно, что дед Джулианы имел веские причины скрывать факт замужества дочери. Плохо только, что он уже умер…

Что касается Джозефа Мертона… Интересно, что именно ему удалось узнать?

Как ни странно, но Кейн был почти уверен: убийца Джозефа и есть виновник нынешних неприятностей Джулианы.

Глава 19

Джулиана решительно покачала головой:

— Нет-нет, не верю! Если Кассандра и была замужем, мой дед не знал об этом. Уверена, что не знал. — Она была готова обсуждать любые другие теории, но категорически отказывалась верить в предательство деда, в такое вероломство. — Поверь, он действительно любил меня, — продолжала Джулиана. — Когда же я приходила к нему в библиотеку, он всегда был со мной очень ласков.

— Да, охотно верю, — кивнул Кейн. — Но любовь к тебе ничего не меняет.

— Ты не понимаешь!.. — воскликнула Джулиана. — Дед любил меня… по-настоящему. Ты же слышал, что сказал Фредерик? Дед настаивал на том, чтобы я оставалась в доме, он не хотел отдавать меня чужим людям. И он придумал для меня историю — чтобы я могла жить без клейма незаконнорожденной.

— Неужели ты защищаешь его?! — изумился Кейн. — Дорогая, почему? Ведь этот человек, судя по всему, был одержимый. Он думал только о книгах — более ни о чем. И деньги твоей матери могли принести ему дополнительно немало книг.

— Мы покупали их вместе, — возразила Джулиана. — Он научил меня всему, что знал сам, и мы сделались компаньонами и партнерами. Когда же он получал предложения от торговцев книгами, я зачитывала их ему вслух и высказывала свое мнение. Кроме того, я отвечала на письма. И распаковывала книги, когда их приносил посыльный. Пойми, он бы не справился без меня.

— Да, разумеется, — кивнул Кейн.

Он едва сдерживался; ему ужасно хотелось сказать, что такое партнерство очень напоминает рабство. Ох, неужели Джулиана не понимала, что этот старик был… эгоистичным монстром, а вовсе не любящим дедушкой, как она привыкла думать в детстве? И пусть даже Кассандра не была замужем, Фиттерборн все же потратил ее деньги! Более того, он и пальцем не пошевелил, чтобы обеспечить будущее своей внучки.

— Он был моим дедом, и он любил меня, — упрямо твердила Джулиана. Она повторяла эти слова как заклинание, и ей, похоже, казалось, что они от многократного повторения станут правдой.

«О бедные, введенные в заблуждение женщины!» — мысленно воскликнул Кейн; он уже не знал, какие слова найти, чтобы переубедить Джулиану, чтобы объяснить ей, что она ошибается.

Они уже несколько часов сидели в карете и всю дорогу горячо спорили. Когда же Джулиана чуть отодвинулась от него, Кейн взял ее за руку и почувствовал, что рука ужасно холодная, ледяная. С беспокойством посмотрев на нее, он спросил:

— Дорогая, ты не замерзла?

Она молча высвободила руку и отвернулась. Кейн тяжело вздохнул и проговорил:

— Поверь, дорогая, узы родства ничего не значат. Я нисколько не сомневаюсь: мой отец объявил бы меня незаконнорожденным, если бы имел возможность. Ему было бы приятнее, если бы титул и поместье перешли к моему кузену — благочестивому члену моей удивительно благочестивой семьи.

Джулиана вздрогнула и повернулась к нему. Ее лицо было искажено гневом.

— Твой отец выгнал тебя, потому что ты был развратником, совершенно никчемным человеком! И все то, что ты делал потом, лишь подтвердило его правоту. Ты понятия не имеешь о том, как должен вести себя настоящий джентльмен. А вот мой дед… был джентльменом. И он никогда бы ни у кого ничего не украл.

Кейн снова вздохнул. И ему вдруг почудилось, что сердце его болезненно сжалось. Да, конечно, он слышал подобные обвинения от многих людей и всегда реагировал на них со смехом. Но Джулиана… Господи, какой он глупец! Он-то верил, что она думает о нем иначе, она видит его таким, каков он на самом деле. Неужели он в ней ошибся?