Неистовый узник

– Спокойно, майор, без звуковых эффектов, – произнес Илья. – Сейчас я уберу нож, но ты, падла, продолжаешь молчать, понятно? Один звук с превышением децибел, и я с великим удовольствием сделаю из тебя потрошеную рыбу.

Зависла оглушительная пауза. Зейдлица задвинули в дальний угол, где он продолжал стыдливо помалкивать.

– Виктор Акимович, что происходит? – прохрипел Мамут. – Это розыгрыш?

– Не дождешься, – усмехнулся Илья. – Какие могут быть шутки в двенадцать часов ночи?

Снова стало тихо. Было слышно, как где-то на улице смеются люди – прошел патруль. Комендант всматривался в лицо человека, нависшего над ним. Внезапно он задрожал еще сильнее, из горла полезли какие-то блеющие звуки.

– Ну что, господин майор, – вкрадчиво проговорил Илья, – как мудро подметили, вы человек военный, и рано или поздно придется вступить в схватку…

– Ткач… Это ты? – с усилием выдавил комендант.

– Прошу на «вы», господин майор, и шепотом. – Илья буквально наслаждался эффектом. Как долго он мечтал об этом, всячески обыгрывал этот момент. Хотелось смаковать его как можно дольше, получать свое извращенное удовольствие!

– Ты что здесь делаешь? – Майор на глазах превращался в жалкое подобие человека.

– Ученые еще не объяснили природу этого загадочного явления, пан майор. Если вкратце, то занимаемся экстремистской деятельностью, и просто не могли пройти мимо, не поздоровавшись. Вам не икалось, господин майор?

Комендант вдруг дернулся и слетел со стула. Илья был начеку, схватил его за горло, и Мамут затрепетал в его руках, как куропатка. С каким бы удовольствием Илья размозжил его затылок о стену – и плевать, что внутренний кодекс однажды строго-настрого запретил убивать безоружных! Комендант извивался, что-то хрипел о своих законных правах. Ведь он живет в свободном и правовом государстве!

– В свободном – это точно, – резюмировал Илья, отвешивая ему звонкую оплеуху. – Только в свободном государстве можно творить такое, что ты творишь в своей вотчине, урод… Мужики, слушай сюда, – обернулся он к своим парням. – Латышевич – держи Зейдлица. Фещенко – прогуляйся на улицу, поболтай с часовым. Если рядом никого – сними его, пристрой в тамбуре, а сам заступи на пост. По выполнении доложишь. Никого не впускать, у нас совещание. Беженцев – проверить здание. Если кто-то есть – устранить, нечего тут путаться под ногами.

Илья привел Мамута в чувство бодрящей затрещиной и сильно встряхнул его:

– Поговорим, майор? С радостью хочу тебе сообщить, что за все надо платить. Бог все видит и мотает на ус. Отвечаешь как на духу – внятно и правдиво. Маленькая ложь – и мы выписываем тебе свидетельство о смерти. Скажешь правду – сохранишь слабенький шанс. Будешь жить… правда, в инвалидной коляске.

– Ну и на фига такая жизнь? – ухмыльнулся Латышевич.

– Не знаю, – пожал плечами Илья. – Есть люди, предпочитающие ЛЮБУЮ жизнь. Дело вкуса.

– Что ты хочешь, Ткач? – прохрипел Мамут. – Говори, я все сделаю, только не убивай…

– Ага, понимание достигнуто, – констатировал Илья. – Сколько заключенных в лагере?

– Вчера было пятьсот двенадцать… Трое умерли…

– Ого, сколько набрали! Понятно. А трое, конечно, умерли по не зависящим от тебя причинам. Видимо, от старости. Где громкоговоритель?

– В первой комнате по коридору… Там узел связи и громкого оповещения… Послушай, Ткач…

– Заткни орало, майор! Отвечаешь на мои вопросы. Сколько надзирателей на месте?

– В каждом бараке… по трое… Нет, Лукьянов заболел, его увезли вчера в госпиталь…

– Собаки?

– Заперты в псарне… Их ночью не используют…

– Охрана?

– Это караул… Восемь постов… По три солдата на пост… Ворота, периметр, караульные вышки… Несколько человек обходят территорию…

– Кто начальник охраны?

– Капитан Онипченко… Он здесь, у него комната в конце коридора…

– Почему так мало охраны?

– Остальные прибудут утром, с грузовиками… Они ночуют под Кашланами…

Не врал ведь, шельмец. Он был напуган до полусмерти, любое вранье в таком состоянии чувствовалось бы, как скрип железа по стеклу.

– Из какого подразделения охрана? Из той же роты «Карпаты»?

– Да, это полностью укомплектованный взвод. Часть находится в «Олимпике», часть у Кашлан…

– Сколько времени им надо, чтобы добраться сюда?

– Не знаю… Минут двадцать… Послушай, Ткач, заклинаю тебя…

– Заткнись! – Илья отвесил очередную затрещину – теперь уже с левой руки, для симметрии. Майор чуть не подавился, начал надрывно кашлять.

– Командир, это Фещенко, – ожил в ухе Ильи миниатюрный наушник. – С часовым мы поговорили, очень неприятный тип. Жадный, сигареты не выпросишь. Сейчас он отдыхает в тамбуре – я засунул его за дверь, в принципе, не видно.

– У тебя нет сигарет? – удивился Илья.

– Да я вообще не курю, – фыркнул Фещенко. – Только за компанию или когда выпью. Ладно, командир, некогда, на посту стою.