Неистребимый. Трилогия

Потом он пожалел двадцать раз, но Ксарра дважды предложений не делала никому, тем более бывшему любовнику. Он просидел без денег почти полгода, перебиваясь случайными заработками, мизерными и нечастыми. Едва сводил концы с концами, пока на него не вышел Титу. И пусть Титу был не таким опытным посредником, он оказался для Хэнка чем‑то вроде alter ego. Вероятно, именно поэтому они так быстро нашли общий язык. С Титу он не мог зарабатывать столько же, сколько с Ксаррой, но и отношения у них были другие: более доверительные, что ли.

– Значит, заказ, – повторила Ксарра задумчиво, продолжая вертеть в пальцах почти опустошённый бокал. Щёлкнула пальцами, подзывая Чена. Тот почти мгновенно материализовался рядом – вежливый, исполнительный старикашка, с неизменным выражением внутреннего достоинства на лице. Ни для кого не было секретом – чтобы обеспечить круглосуточную работу своей забегаловки, Чен был вынужден завести себе кибера‑двойника. Более того, старикан не нашёл ничего лучше, как переписать в чип искусственного интеллекта кибера пси‑матрицу своего собственного сознания. И иной раз было трудновато понять, кто из них – человек или робот, в данный момент обслуживают посетителей. Лично для Хэнка эта «угадайка» вскоре превратилась в своеобразную игру… Но не сейчас. Сейчас ему было не до игр.

– Давай ещё по одной, Чен, – распорядилась Ксарра, отставив бокал. – И принеси что‑нибудь поесть. Что‑нибудь этакое… свою утку по‑пекински, что ли. На троих. Так и быть, Хэнк, в честь столь неожиданной встречи я сегодня угощаю.

Сдержанно кивнув, Чен молча удалился выполнять заказ.

Хэнк нахмурился. Вот влип. Попробуй ей отказать, не объясняя причин, и тут же пожалеешь. Придётся выкладывать все как есть… Он сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду:

– Извини, Ксарра, но я спешу. Правда спешу. В этой забегаловке мне нужен только сервис‑терминал, после чего я испарюсь с такой скоростью, словно меня здесь и не было. Так что придётся вам трескать эту утку вдвоём…

– А‑а, так я и думала, – не без сарказма проговорила Ксарра. – То‑то ты такой взмыленный сегодня, аж сердце прохватывает от жалости. А ты у нас, оказывается, сам сегодня Большой Чувак с Большими Бабками, а?

– Деньги не слишком большие, но хватит, чтобы смотаться из этого задрипанного района, – угрюмо парировал Хэнк.

– Например, в Осеннюю Рощу? – Ксарра откровенно ухмыльнулась.

В Хэнке против воли начало нарастать раздражение. Резким движением он воткнул окурок в пепельницу. Сейчас эта акула постарается откусить от него кусок. И, по всей видимости, каким‑то образом ей это удастся, чтоб она подавилась.

– Если бы… – он старательно отвёл взгляд, понимая, насколько жалко и нелепо сейчас выглядит в глазах этой самодостаточной парочки. Хорошо ещё хоть шелтянин пялится мимо. Хотя, конечно, тоже задевает, когда ты для кого‑то – пустое место. – Я не такой крутой, как ты, мне таких заказов никто не предлагает.

– Что‑то ты сегодня не слишком откровенен, а?

– Да уж какой есть, Ксарра…

Вернулся Чен с небольшой жаровней. Установив её посреди стола, он отправился за уткой.

Хэнк снова скосил зрачки на таймер лоцмана. Пять минут. Всего пять минут – и его здесь не будет. Чем только их заполнить, эти пять минут… Спокойно, парень, спокойно, не нервничай ты так, а то аж руки дрожат – самому противно…

– Ладно, Хэнк, не дури, здесь все свои. Кто у тебя сейчас посредник?

– Как кто? – Хэнк непонимающе уставился на Ксарру. – Уж тебе‑то должно быть известно, что я работаю только с Титу. Ты же сама посредник, а в ваших кругах все обо всех…

– Так ты, что же, ничего не знаешь? – Ксарра недоверчиво хмыкнула. – Хотя, если подумать, вполне в твоём духе – запереться в своей конуре, отгородившись от всяческих новостей. И сколько ж ты дней, скажи на милость, не видел своего приятеля?

– Погоди, ты о чем? Чего я не знаю? – насторожился Хэнк.

– Три дня назад Титу нашли со стилетом в груди. В собственном жилище.

Время словно остановилось. В голове загудело, сердце оборвалось и рухнуло куда‑то в пустоту, тело стало ватным и непослушным.

– Как… как это случилось? – Хэнк услышал собственный голос словно бы со стороны – чужой, далёкий и на удивление бесцветный.

Появился Чен. Все также молча, в мёртвой тишине, он водрузил блюдо с нарезанными ломтиками жареной утки на горячую жаровню, расставил посуду и снова удалился.

Проводив его взглядом, Ксарра сдержанно пожала плечами:

– Соповцы пока ничего не могут сказать. Никаких улик, никаких намёков, кто бы это мог сделать. Из жилища ничего не пропало. Такое впечатление, будто Титу решил вдруг свести счёты с жизнью и сам продырявил себя этим стилетом. Как видно, действовали профессионалы.

– Но почему? – Хэнк и сам понимал, что задаёт совершенно глупый и никчёмный вопрос.