Неистребимый. Трилогия

Предоставив заняться взломом допуска и анализом имеющейся информации «шмелю», Алагар покосился на кресло, торчавшее посреди комнаты, но садиться не стал, зная, что тем самым может нарушить маскировку – режим «станкайера» не столь совершенен, как хотелось бы, и при достаточно внимательном наблюдении со стороны можно засечь накладки в подмене реального изображения фальшивым. Алагар почти не сомневался – шансов на то, что включение терминала останется незамеченным, довольно мало, но, исходя из имеющегося опыта, рассчитывал, что, пока там будут гадать, с чего это вдруг комп включился сам собой, «охотник» успеет проделать необходимую работу. Для этого требовалось не так уж много времени.

Вместо того чтобы сесть, он так же бесшумно подошёл к окну.

Шестьдесят седьмой этаж как раз приходился на один из свободных коридоров между линиями официально утверждённых для городского транспорта воздушных трасс, поэтому движения машин в воздухе напротив окна не наблюдалось, а вот сверху и снизу транспорт пер сплошным потоком. Алагар задумчиво потеребил подбородок пальцами, защищёнными почти неощутимым слоем плёночных перчаток. Не исключено, что придётся использовать окно в качестве варианта отхода, хотя такой способ ему не нравился – слишком острые ощущения. Само же окно, наглухо встроенное в пластиковую раму дешёвое стекловолокно размером два на два метра, с пассивным кислородным фильтром (чего ещё можно ожидать в таких убогих жилищах), препятствием для него не являлось. Можно даже сказать, что ему повезло, раз эта линейка жилых сот оказалась у наружной стены – таких «линеек» в «улье» семь, соответственно, пять разделяющих их коридоров, окна внутри которых попросту невозможны.

Откровенно говоря, наблюдение за этим жилищем он обнаружил ещё в подъезде. Трудно было это не почувствовать. Любой этаж «улья» имеет добрую сотню жилищ‑сот, поэтому здесь практически круглосуточно кто‑нибудь входит и выходит – хлопают двери, снуют люди, звучат голоса. Здесь же было тихо, словно весь народ, что‑то почуяв, затаился в своих сотах от греха подальше. Нездоровые слухи в таких местах распространяются с молниеносной скоростью. Но такие мелочи Алагара никогда не останавливали. Особенно если заказанная работа хорошо оплачивалась. Его спецэкипировка позволяла ему делать многие вещи безнаказанно прямо под носом у наблюдателей… Хотя прямых столкновений он все‑таки старался избегать. Здоровье не резиновое, а он не супермен из комиксов…

Тихий сигнал лоцмана прервал мысли: на виртуалку, развернувшуюся перед глазами, поступила информация от «охотника». Вернее, сообщение об отсутствии таковой – поиск по ключевым понятиям ничего не дал. Перед уходом хакер успел уничтожить все файлы, имевшие к нему отношение. Что ж, использовать придётся другой вариант.

Временной фактор в его задании играл решающую роль – чем быстрее, тем лучше. Разумно предположить, что раз за этим жилищем ведётся наблюдение, то установившие его люди могут иметь отношение к исчезновению клиента. Собственно говоря, вариантов было два. Первый: хакер, представившийся заказчику как Бомж (вот убогость‑то! В базе данных администрации «улья», куда Алагар уже успел наведаться, жильца звали попросту Хэнком), замешан в каких‑то тёмных делишках (в чем может быть замешан хакер, и так понятно), в результате которых его сцапали и теперь вылавливают его компаньонов. Второй: делишки по‑прежнему тёмные, но Бомжу удалось сбежать. И его недруги, ясное дело, на всякий случай организовали засаду в его убежище. Вернуться в это жилище ещё раз может только полный кретин, но кто сказал, что хакеры – здравомыслящие люди? Второй вариант устраивал Алагара чуть больше первого, так как найти человека в бегах было для него значительно легче, чем выуживать его из чьих‑то крепких рук – меньше «столкновений по интересам». Впрочем, на слепую удачу он тоже особо не надеялся, на самом деле редко все складывается гладко.

Алагар ещё раз глянул в окно и вздохнул. Черт возьми, не исключено, что именно так и придётся смываться. Не мальчик уже для таких рискованных прыжков: несмотря на кибернетические биоимпланты, возраст всегда накладывает свои ограничения. А куда деваться? Раз эти болваны‑наблюдатели до сих пор не засекли работающий терминал, то придётся действовать более грубо, чтобы немного пообщаться с ними для прояснения вопроса с Бомжем… Тьфу. Ну что за безвкусная кличка? С Хэнком. Не так коробит слух.