Нейтрально-враждебный. Книга третья: Дикие земли

Из распахнутого настежь окна тянуло вонью и легкой прохладой ночи. Снаружи доносился гомон людских голосов - городские гуляки привычно окунулись в ночную жизнь Гильторна, отправившись в паломничество по кабакам и борделям. Эти беспечные олухи и знать не знали, какое зло находилось рядом с ними. Они могли пройти мимо Свиностаса по улице, буквально в двух шагах от него, и ничего не понять. Не понять, что оказались в опасной близости от темного властелина.

Усталость взяла свое. Бритс задремал. И тут же, едва провалившись в дрему, он получил вполне ожидаемый кошмар - ему приснилось, будто что-то злобное и страшное копошится во тьме и подбирается к нему. Бритс различил во мраке лоснящиеся слизью щупальца, блеск огромных клыков, расслышал тяжелое дыхание огромного чудовища, а затем не выдержал жути происходящего и проснулся.

Распахнув глаза, он с огромным облегчением выяснил, что находится в своих покоях. И никакого монстра поблизости нет. В комнате стало заметно темнее - забытые свечи в массе своей успели прогореть и потухнуть. Светить продолжали лишь два коротких огарка.

- Мать твою! - прохрипел Бритс, проводя ладонью по потному лицу. - Вот за что мне все это, а?

Он решил, что для успокоения нервов ему необходимо хлебнуть вина. Бургомистр уже начал подниматься с постели, когда случайно брошенный в окно взгляд заставил его волосы подняться дыбом, а мочевой пузырь ужаться на три размера.

На подоконнике стояла незнакомая девчонка лет восьми, худенькая, одетая в длинную ночную рубашку до колен. Стояла, и таращила на Бритса взгляд немигающих глаз.

Бургомистру не сразу удалось возвратить себе дар речи.

- Ты еще кто? - выпалил он, медленно, избегая резких движений, поднимаясь на ноги. - Как сюда пролезла?

Девчонка ничего не ответила.

- Ты с подоконника-то слезь, - сказал ей Бритс. - Слезь, слезь, только осторожно. Не упади.

Падать ей действительно не следовало. Потому что лететь высоко, а снизу брусчатка. Едва ли эта сопля выживет, если грохнется наружу.

Вообще-то нужно было подойти и снять ребенка с подоконника, а после вызвать слуг и выяснить у них, откуда эта девочка взялась здесь. Но Бритсу почему-то не хотелось приближаться к ребенку. Вот не хотелось, и все тут. Стоило только подумать об этом, как интуиция вопила дурным голосом - не лезь!

- Спускайся, - ласково предложил Бритс, одновременно скользнув взглядом по стене над своим рабочим столом, где он частенько засиживался допоздна, разбирая и заполняя бумаги. Над его рабочим местом на двух крюках висела старая боевая подруга - тяжелая палица с массивным набалдашником. Отменное оружие в умелых руках. Даже рыцарские доспехи не выдерживали удара таким вот инструментом.

- Спускайся, - ласково позвал Бритс. - А я тебе пряник дам.

Девчонка вдруг шевельнулась, а затем с пугающей быстротой спрыгнула с подоконника и пошла на бургомистра. Тот попятился от нее, сам не понимая, почему эта сопливая малолетка рождает в нем чувство ужаса.

- Эй! Эй! - приказал он приближающейся девчонке. - Ну-ка стой там. Стой, жди. Я за пряником сбегаю.

Но ночную гостью интересовали вовсе не пряники. Ее ротик приоткрылся, и между пухлых детских губок Бритс увидел такое, что от ужаса все в нем похолодело. Во рту у ребенка были острые длинные клыки. Клыки вампира.

Вампир! Бритс никогда не видел этих тварей в живую. Почти всех их истребили давным-давно, в ходе большой войны. А те немногие, что уцелели поныне, таились в темных убежищах, где сидели тише воды, старясь не привлекать к себе излишнего внимания. Но Бритс отлично знал, что такое вампир. Еще в бытность свою наемником он услышал историю, прозвучавшую из уст одного старшего товарища - бывалого седовласого рубаки, по шрамам на теле которого можно было изучить всю летопись войн последних десятилетий. Вот он-то и рассказал Бритсу, как однажды с группой единомышленников проник в древние руины, стоящие где-то в горах. Искатели приключений рассчитывали поживиться сокровищами, но их ждал сюрприз. В развалинах обитал вампир. И он чрезвычайно обрадовался незваным гостям. Так обрадовался, что из всей группы в двенадцать человек унести ноги удалось лишь троим.

Девчонка приоткрыла рот шире. Из ее глотки вырвался какой-то шипящий звук, мало похожий на человеческую речь. Побледневший Бритс быстро попятился, пока не уперся задом в столешницу. Он резко развернулся, и рывком сорвал с крючьев свою булаву.