Нейтрально-враждебный

Врать уже не имело смысла, и Стасик признался во всем. Рассказал, как нарушил запрет Гамала и спустился в подземелье. Как услышал донесшийся из-за двери голос, как заговорил с ним, и вот так завязалась их нежная дружба с запертой во мраке узницей.

— Нет, я не ошибся, — нервно засмеялся Гамал. — Ты действительно спятил. Придумал себе какую-то воображаемую подругу и морочишь нам голову.

Но тут в беседу вмешался Зархад и спокойным, но твердым, голосом сказал:

— Пускай человек Стас все расскажет. Я готов с кем угодно объединиться, лишь бы спасти свою шкуру.

— Да чушь все это, — не унимался Гамал. — Я здесь прожил десять лет и ничего такого не слышал. Да, оно, иной раз, шумело, выло по-звериному в своей темнице. Но никаких человеческих голосов не было.

— Это потому, что ты черствый и грубый мужлан, — высказал предположение Стасик. — А я добрый и нежный. Она это почувствовала и подружилась со мной.

— Ну, раз вы с ней друзья, так пускай она поможет нам, — загорелся Грыбан. — Кто она вообще такая?

— Да я не знаю, — признался Стасик. — Она, кажется, и сама этого не знает.

— Знает — не знает, — проворчал Зархад. — Силы у нее полно, это ясно. Вот пусть и разберется с добряками. Попроси ее по-дружески. А мы ей потом, когда-нибудь в другой раз, гостинцев принесем. Расплатимся честь по чести.

— Я бы попросил, — виноватым тоном признался Стасик, — но я не знаю, как открыть дверь ее темницы. И она тоже не знает. Мы пробовали….

— Что? — змеей прошипел Гамал. — Нет, ты точно обезумел! Как тебе только хватило дурости пытаться взломать дверь?

— А что такого? Я просто хотел освободить Свету. Она хорошая и никому ничего плохого не сделала. За что ее держать в заточении сотни лет?

— Это она тебе сказала, что ничего плохого не сделала? А ты и уши развесил. Тупой школьник!

— Ребята, хватит лаяться, — попросил Зархад. — Мне все равно, кто, что и кому сделал. Я просто хочу выйти из этой передряги живым. И если для этого надо подружиться с монстром, то так тому и быть. Так что давайте лучше подумаем, как освободить подружку человека Стаса, чтобы та затем спасла всех нас. Гамал у тебя на это счет мысли есть?

— На какой? Как взломать дверь в подземелье? Ни единой!

— Да не капризничай ты, я тебе потом атласные шаровары добуду за полцены.

— Сказал же — не знаю я, как ее открыть. Она заколдована — ясно вам? А я, так уж вышло, не маг. Что я могу тут поделать? Взорвать ее, разве что.

— А это мысль! — оживился Зархад. — Ты же в бомбах сечешь. Помнится, и для нас их изготавливал. Правда, те слабенькие были. Но если сделать большую бомбу, то никакая дверь не устоит.

— Эта-та, как раз, может устоять, — сказал Гамал. — Впрочем, какая разница. Чтобы сделать бомбу, нужно попасть в лабораторию. Я же не могу ее из воздуха сотворить. А потом ее нужно доставить к двери в подземелье. Как мы все это провернем, если в крепости полно добряков?

— А разве добрякам не нужно спать? — спросил Зархад. — Дед, не ворчи ты. Я все понимаю — опасно. Но если они пустят в ход магию, они нас в два счета отыщут. И что тогда? Знаешь, что делают паладины с гоблинами?

Рождающийся в муках план не слишком нравился Стасику. Покинуть надежное убежище и бродить по крепости, полной героев добра — форменное самоубийство. Но Зархад сказал дело — если маги просканируют руины, их тотчас же обнаружат. Стасик не знал, что там паладины делают с гоблинами, зато догадывался, какая веселая участь ждет лично его, окажись он в лапах воинов света. Отсиживаться в убежище и дальше было опасно. Единственный их шанс на спасение заключался в Свете. Вырвавшись на свободу, она, пожалуй, сумеет справиться с целым войском. Стасику, во всяком случае, хотелось в это верить.

— Давайте рискнем, — прошептал он, сам удивляясь собственной отчаянной решимости. Решимостью, на самом деле, и не пахло. Просто Стасик выбрал наименее страшный вариант. Ведь если даже его убьют в ходе вылазки, это, как ни крути, будет быстрая смерть. А вот в том случае, если силы добра и света заполучат его живым, он многократно пожалеет о том, что когда-то упоенно мечтал о правильном мире.

— Экие вы сорвиголовы, — неодобрительно проворчал Гамал. — Даже Стасик расхрабрился. Но я вынужден признать, что иного выхода у нас нет. Попытаемся освободить это существо.

— Ее зовут Света, — напомнил Стасик. — Она хорошая. Она мухи не обидит.

— Надеюсь, ее безобидность не распространяется на паладинов и светлых магов, — заметил Гамал. — Хотя, они ведь не мухи. Ладно, давайте за мной. Эх, только бы лаборатория была цела. Если добряки там все переломали, тогда нам точно крышка.

И они поползли по тесному каменному тоннелю вслед за старым алхимиком.

Глава 51

Следовать за героями оказалось нетрудно. Большой отряд всадников оставил после себя четкий след, так что Ваську всего-то и нужно было, что двигаться по нему. Поэтому он смог позволить себе ехать далеко позади, вне зоны видимости Ильнура и его войска.