Нейтронный Алхимик. Конфликт

– Другой активности вдоль огненной стены не наблюдается, – вмешался в разговор адмирал Фарквар. – Похоже, это диверсия.

– Энвер, сходите и узнайте, зачем она пришла, – приказала полковник Палмер. – Повторяю, будьте осторожны.

– Слушаюсь.

Двое пехотинцев оттащили секцию заградительных барьеров в сторону. Лейтенант зашагал по дороге. Эти сто метров показались ему невероятно длинными. Он никак не мог придумать, что сказать. Идущие остановились на расстоянии нескольких шагов друг от друга.

– Чего вы хотите? – спросил лейтенант. Стефани опустила носовой платок.

– Мы привезли детей. Они в тех автобусах. Я хотела предупредить вас, чтобы вы не стреляли. Ну, вы сами понимаете... – Она робко улыбнулась. – Мы не знали, как вы отреагируете.

– Дети?

– Да. Их примерно семьдесят. Я не знаю точно. Мы их не считали.

– Спросите ее: дети одержимые? – передал по каналу связи адмирал Фарквар.

– Эти дети одержимые?

– Конечно, нет, – обиделась Стефани. – За кого вы нас принимаете?

– Лейтенант, говорит княгиня Кирстен.

Было видно, что Энвер струхнул.

– Да, госпожа.

– Спросите, что она хочет за них. Пусть назначит цену.

– Что вы за них хотите?

Стефани гневно поджала губы.

– Ничего не хочу. Это не обмен и не торговля. Они просто дети. Мне нужны лишь гарантии, что вы не перестреляете малышей, когда мы передадим их вам.

– Эй, юноша, – передала по каналу связи смутившаяся княгиня. – Извинитесь перед ней за меня и скажите, что мы благодарны ей и ее спутникам за возвращение детей.

Энвер кашлянул. Он не ожидал такого поворота событий, когда отправился на встречу с одержимой.

– Прошу прощения, сударыня. Княгиня приносит вам свои извинения за то, что заподозрила вас в корысти. Мы благодарны вам за ваш поступок.

– Я понимаю. Мне это тоже далось нелегко. Так как их вам передать?

Вместе с ней к автобусам пришли двенадцать пехотинцев – все как один добровольцы, без бронежилетов и оружия. Двери открылись, и дети вышли на дорогу. Было много слез и суеты. К удивлению солдат, малыши целовали и обнимали взрослых, которые спасли им жизнь (самым популярным был Кохрейн).

Когда последняя группа детей зашагала по дороге, окружив высокого морского пехотинца – одного малыша он посадил на плечи, – Стефани едва не заплакала. Мойо положил руку ей на плечо и ободряюще кивнул. Лейтенант Энвер подошел к Стефани и почтительно отдал ей честь (Кохрейн тут же его спародировал – весьма непристойно). Офицер выглядел растроганным.

– Спасибо вам всем, – сказал лейтенант. – Это моя личная благодарность. Я не могу датавизировать из-под облака.

– Эй, позаботьтесь там о наших малышах, – сдерживая слезы, сказала Тина. – У бедняжки Энелизы ужасная простуда. Мы не смогли ее вылечить. А Райдер ненавидит орехи. Я думаю, у него на них аллергия...

Рена сжала ее локоть, и она замолчала.

– Мы позаботимся о них, – ответил Энвер. – А вы берегите себя. – Он многозначительно посмотрел через мертвую зону на блокпост, у которого вереница машин готовилась к приему детей. – И лучше держитесь отсюда подальше.

Кивнув на прощание Стефани, он быстро зашагал к заградительной линии.

– Что он имел в виду? – проворчала Тина.

– Да какую-нибудь фигню, – со вздохом ответил Кохрейн. – А мне понравилось совершать такие поступки. Мы доказали, что силы дурной кармы до нас не добрались.

Мойо поцеловал Стефани.

– Я горжусь тобой.

– Эй! – возмутился Кохрейн. – Вы когда-нибудь прекратите эти телячьи нежности?

Стефани с улыбкой поцеловала его в лоб. К ее губам прилип выпавший волос.

– Тебе тоже спасибо.

– Кто-нибудь скажет мне, что он имел в виду? – не унималась Тина. – Пожалуйста.

– Ничего хорошего, – ответил Макфи. – Это уж точно.

– Чем теперь займемся? – спросила Рена. – Отправимся за новой партией детей? Или бросим это дело? А может, поселимся на той ферме, о которой мы говорили?

– По крайней мере, мы останемся вместе, это уж точно, – сказала Тина. – После всего, что с нами произошло, я не вынесу разлуки с кем-нибудь из вас. Вы теперь моя семья.

– Семья? Это классно, сестричка. Как ты относишься к инцесту?

– Я не знаю, что мы решим, – сказала Стефани. – Но мне кажется, что нам надо последовать совету лейтенанта и убраться отсюда как можно быстрее.

Космоплан вырвался из стратосферы Нювана и на двух струях плазменного пламени понесся по дуге к указанным координатам на орбите, находившимся в тысяче километров. Пушки и лазеры помечали пространство взрывами и вспышками сигнальных ракет, в то время, как заряды противоэлектронной борьбы засыпали гигаваттными импульсами любое излучающее тело на орбите. Теперь, после включения реактивных двигателей, челнок стал видимой целью для остатков боевых ракет.

«Леди Макбет», находившаяся в сотне километров над ними, прикрывала отход. Сенсоры и мазерная пушка вращались в тревожном режиме, готовые нанести удар по любому снаряду, который потребуется остановить. Звездолету приходилось постоянно корректировать курс, чтобы удерживать челнок в защитном радиусе. Джошуа наблюдал за работой двигателя. Он то уменьшал, то увеличивал скорость, ежеминутно меняя высоту. Мазеры выстрелили пять раз, разрушив подлетавшие заряды.