Нейтронный Алхимик. Конфликт

Джей сняла золотистую фольгу с шоколадного мороженого – уже пятого за это утро. Она с удобством расположилась на полотенце и начала вылизывать кусочки миндаля. Пляж был чудесным, а присутствие ее новой подруги делало это место еще более привлекательным.

– Так ты не хочешь мороженого? – спросила она. На теплом песке белели палочки от эскимо. Уходя из палаты, она сунула в сумку около дюжины брикетов мороженого.

– Нет, спасибо,– ответила Хейл. – Холод заставляет меня чихать. Вкус шоколада похож на нерафинированный сахар с добавкой кислоты.

Джей захихикала.

– Ты просто спятила. Все любят шоколад.

– Кроме меня.

Девочка откусила большой кусок мороженого и стала катать его во рту.

– А что тебе нравится?

– Приемлем лимон. Но я пока питаюсь родительским молоком.

– Ах, точно. Я забыла, что ты еще маленькая. А когда повзрослеешь, ты начнешь питаться твердой пищей?

– Да. Через много-много месяцев.

Джей улыбнулась, заметив задумчивость в ментальном голосе подруги. Она часто чувствовала то же самое, когда выслушивала наставления матери. Все эти ограничения предназначались только для того, чтобы не дать ей радоваться жизни.

– Твои родители готовят тебе вкусненькое по вечерам? У киинтов есть рестораны?

– Здесь нет. И я не знаю, имеются ли они на нашей родине.

– Как бы я хотела увидеть твою планету. Она, наверное, такая же красивая, как аркологи, но чистенькая, серебристая, с огромными башнями, уходящими в небо. У вас такая развитая цивилизация.

– Некоторые из наших миров похожи на твое описание,– с осторожной неопределенностью ответила Хейл. – Но это мои догадки. Уроки по расовой исторической космологии еще только начинаются.

– Это хорошо.

Джей проглотила остатки мороженого.

– Черт! Как здорово! – прошептала она, едва шевеля онемевшим языком. – Ты представить себе не можешь, как долго я о нем мечтала. Все то время, пока была на Лалонде.

– Тебе нужно питаться сбалансированными диетическими продуктами. Иона Салдана говорит, что вредно поглощать слишком много сладостей. Я правильно это сказала?

– Совершенно неправильно.

Джей села и метнула палочку от мороженого в раскрытую сумку.

– Ах, Хейл! Ты просто чудо!

Она вскочила на ноги и побежала к ней. Щупальца киинт высовывались из окон песчаного замка, как выводок змей. Хейл возвела центральную башню в виде конуса высотой два с половиной метра, затем окружила ее пятью остроконечными башенками поменьше и соединила их сказочно красивыми арочными мостами. Башенки склонялись под косыми углами; вокруг крепких крепостных стен располагался глубокий ров; а круглые оконца были сделаны из розовых раковин.

– Знаешь, уже лучше.

Джей погладила лицевой гребень подруги над самыми дыхальцами. Хейл задрожала от удовольствия. Большие фиолетовые глаза уставились на девочку.

– Мне нравится, сильно.

– Давай построим что-нибудь из твоей истории, – добродушно предложила Джей.

– Я не могу делать лабиринты,– печально сказала киинт. – Только купола домов. Наше прошлое недоступно для меня. Мне нужно долго развиваться и расти, прежде чем я подготовлюсь к такому знанию.

Джей обняла подругу и прижалась к белой шкуре.

– Все нормально. Моя мамочка и отец Хорст тоже мне многого не говорят.

– Большое сожаление. Малое терпение.

– Нет, просто им стыдно. Но замок выглядит великолепно. Теперь он закончен, и нам надо поднять на башнях флаги. Я попробую найти в палате что-нибудь подходящее и завтра принесу с собой.

– Завтра песок высохнет. Вершина осыплется, и нам придется начинать все заново.

Джей посмотрела на ряды бесформенных холмиков, которые тянулись вдоль берега. Каждый из них нес воспоминание о радости и удовольствии.

– Честно говоря, Хейл, в этом и заключается весь смысл. Жаль, что здесь нет приливов. Мы могли бы проверить, насколько крепки твои стены.

– Удивительно, как много человеческой энергии намеренно тратится впустую. Я сомневаюсь, что мы когда-нибудь поймем вашу культуру.

– На самом деле мы очень простые. Мама говорит, что мы учимся на своих ошибках. Но это труднее.

– Еще одна странность.