Нейтронный Алхимик: Консолидация

Он позволил сознанию соскользнуть в то особое состояние, когда остальные одержимые ощущались им. Его команда разместилась вокруг мэрии — кто прогуливался по тротуарам взад-вперед, кто сидел в припаркованных вокруг машинах, кто пережевывал завтрак в соседних кафе.

«Придите», — скомандовал он.

И наземные двери мэрии распахнулись настежь.

Мэр Аврам Харвуд III прибыл в свой кабинет без четверти девять. Настроение у него было преотличное. Это был первый день на этой неделе, когда его с самого утра не засыпали датавизами с работы по поводу ретрокризиса. Собственно, он вообще не получил ни единого послания из мэрии. Просто рекорд какой-то.

С личной стоянки он поднялся наверх экспресс-лифтом. Наверху его встретило тихое безумие. В чем оно заключалось, мэр затруднился бы определить, но что-то было не так. Служащие суетились, как обычно, едва замечая начальника. Дверцы лифта за его спиной остались открытыми, освещение внутри погасло. Он попытался отправить датавиз контрольному процессору — никакой реакции. Мэр попробовал отзвонить ремонтникам и обнаружил, что сетевые процессоры отключены.

Черт, только этого не хватало — полный сбой электроники. По крайней мере, понятно, почему сообщений нет.

А войдя в свой кабинет, мэр увидал, что в его любимом кресле развалился смуглокожий юноша. В зубах юноша держал толстую мягкую палочку, кончик которой слегка тлел. А уж его костюм… «Ретро»!

Мэр Харвуд попытался выскочить обратно в коридор. Без толку. Дорогу ему загородили трое здоровяков в таких же старомодных двубортных костюмах, бурых широкополых шляпах. В руках они сжимали примитивные автоматические винтовки с дисковыми магазинами.

Мэр попытался датавизировать гражданский сигнал тревоги, но его нейросеть отказала, и ровные ряды иконок трусливо сбежали из поля зрения.

— Садитесь, господин мэр, — благодушно промолвил Аль Капоне. — Нам с вами есть что обсудить.

— Вряд ли.

Приклад «томпсона» ткнулся Авраму Харвуду между лопатками. Мэр всхлипнул от боли, перед глазами все померкло. Посетительское кресло врезало ему под коленки, и мэр рухнул на подушки, хватаясь за грудь.

— Понял? — поинтересовался Аль Капоне. — Не ты здесь главный. Так что давай лучше сотрудничать.

— Полиция будет здесь через пять минут. И, мистер, когда она прибудет, тебя и твою банду размажут по стенам. Даже не думай, что я тебе помогу торговаться. Комиссар знает мою политику в отношении заложников. Никаких уступок.

Аль Капоне широко ухмыльнулся и подмигнул.

— Мой парень, Авви. Ты мне нравишься. Всегда уважал парней, которые не сгибаются. Ты же не сопля какая. Чтобы в таком городище пролезть на самую вершину, нужна голова, да не пустая. Так что перемолвись словечком со своим комиссаром. Прочисти мозги.

Он поманил кого-то пальцем. Аврам Харвуд обернулся и увидел, как в кабинет входит комиссар Восбург.

— Привет, господин мэр, — весело помахал рукой Восбург.

— Род! О Господи, они и тебя достали…

Слова застряли у него в горле, когда знакомое лицо Восбурга поплыло. На щеках появилась шерсть — не борода, а густой жесткий мех… лицо превращалось в морду.

— И меня тоже достали. — Голос тоже изменился — клыки, слишком длинные для человека, мешали говорить внятно. Чудовище дико расхохоталось.

— Да кто вы такие, черт?! — взвыл Аврам Харвуд.

— Покойники, — ответил Аль. — Мы вернулись.

— Херня.

— Спорить не стану. Как я уже сказал, у нас есть предложение. Один из моих ребят — почти мне ровесник — ляпнул, что у вас это зовется неотразимым предложением. Мне оборот понравился. Вот это я тебе и готов сделать, Авви, мальчик мой, — неотразимое предложение.

— Какое?

— А вот какое: я не только души возвращаю к новой жизни. Я намерен воскресить Организацию. Ту, что была у меня когда-то, только в …надцать раз круче. Тебе я предлагаю присоединиться. На полном серьезе, даю слово. Ты, твоя семья, твои близкие — вас не одержат. Я знаю, как награждать за верность.

— Ты псих. Ты полный берсеркоид. К тебе присоединиться? Да я еще увижу, как тебя и всех вас, психопатов, в порошок сотрут, и еще на костях ваших попляшу.

Аль наклонился вперед и облокотился на стол, серьезно глядя на мэра.

— Извини, Авви. Не выйдет у тебя ничего. Ни хрена не выйдет. Понимаешь, мое имя слышат и думают: о, бандюга, громила, в люди вышел. Херня это. Я королем был, тля. Король Капоне Первый. У меня все политики вот где были. Я знаю, за какие ниточки тянуть в мэрии, за какие — в участках. Я знаю, как город устроен. Вот поэтому я здесь. Я готов к самому большому налету в истории.

— Что?

— Я хочу украсть планету, Авви. Всю хевру из-под твоего носа увести. Эти вот ребята у тебя за спиной, те, кого ты зовешь «ретро», — они до меня ни черта ведь не понимали. Потому что, между нами говоря, задергивать небо, как форточку, занавесками — шизовая идея, нет? Так что я их научил уму-разуму. Хватит мозги клепать. Время играть по-крупному.

Аврам Нарвуд опустил голову.

— О боже…

«Да они все тут сумасшедшие. Совсем съехали с катушек. Господи, увижу я еще своих родных?»