Неизбежная могила

— Есть небольшой фрагмент видеозаписи, на котором видно, как из этого района уходит коренастый парень в черном, который, возможно, несет ноутбук в сумке для продуктов, но нет четкого изображения лица. Вот, собственно, и все, что мне известно, — сказал Уордл.

Страйк убрал фотографию в полицейское досье, когда Уордл спросил:

— Робин все еще встречается с Райаном Мёрфи?

— Да, — сказал Страйк.

— Ты знаешь, что он алкоголик?

— Правда? — спросил Страйк, скрывая выражение своего лица за глотком пива. Робин так мало рассказывала ему о своих отношениях, что раньше он этого не знал. Возможно, подумал он (с проблеском чего-то сильно напоминающего надежду), Робин тоже не знала.

— Да. Однако сейчас в завязке. Но он был жутким пьяницей. Настоящим мудилой.

— В каком смысле?

— Агрессивно настроенным. Приставал к любой юбке. Однажды пристал к Эйприл. Я, черт подери, чуть не врезал ему.

— Серьезно?

— О, да, — повторил Уордл. — Неудивительно, что жена ушла от него.

Но выражение его лица погрустнело после того, как он произнес это, возможно, потому, что он вспомнил, что Мёрфи был не единственным человеком, от которого ушла жена.

— Но сейчас он уже не пьет? — спросил Страйк.

— Не пьет, — сказал Уордл. — Где здесь уборная?

После того как Уордл встал из-за стола, Страйк отложил нож и снова открыл полицейское досье, продолжая тыкать вилкой в говядину под соусом Мадрас и отправлять ее в рот. Он извлек результаты вскрытия трупа Кевина Пёрбрайта, пропустив описание смертельной травмы головы и сосредоточившись на строках, касающихся токсикологии. Патологоанатом обнаружил низкий уровень содержания алкоголя в организме, но никаких следов запрещенных веществ.

 

 

 

 

9

 

Но при искоренении зла не следует слишком торопиться. Это кончится плохо, потому что зло существовало так долго.

«И цзин, или Книга перемен»

Следующим вечером, когда Робин ехала на поезде к дому Пруденс в Строберри-Хилл, она чувствовала холодок на чересчур открытой шее. Она искренне надеялась, что бухгалтер агентства позволит возместить как деловые расходы хотя бы половину стоимости ее новой стрижки, потому что это был самый дорогой поход в парикмахерскую в ее жизни. Стрижка до подбородка, с длинной градуированной челкой, концы обесцвечены, а затем окрашены в бледно-голубой цвет. После первого удивленного взгляда, Мёрфи просиял и сказал, что ему очень нравится, когда они встретились накануне вечером. Правда это была или нет, но это помогло ей почувствовать себя более уверенно, когда они вошли в Театр Герцога Йоркского, чтобы посмотреть спектакль «Отец».

— Синий? — первым делом отметил Страйк, когда Робин села в «БМВ» возле станции Строберри-Хилл. — Выглядит неплохо.

— Спасибо. Я надеюсь, что это также несет послание: «Привет, у меня больше денег, чем мозгов».

— Может, так и будет, когда ты наденешь дорогую одежду, — сказал Страйк, выезжая с автостоянки.

— Как там Йети? — спросила Робин, когда они проезжали мимо длинной вереницы солидных вилл в эдвардианском стиле.

— Удручающе целомудрен, — ответил Страйк. — Но от человека с состоянием в пару миллионов ожидаешь, что он может позволить себе расческу.

— Тебе не нравится неряшливость, верно? — позабавилась Робин.

— Если дело касается человека, у которого есть выбор. Так тяжело, черт возьми, помыться?

Страйк повернул направо и сказал:

— Кстати, Дэв нашел того парня, которого разыскивает Штырь.

— О, отлично, — сказала Робин. Хотя она не питала иллюзий относительно глубоко преступной натуры Штыря, однажды он помог ей избежать нападения человека, подозреваемого в громком убийстве, за что она была ему благодарна. — Как поживает малышка?

— Он не сказал, но, надеюсь, встреча с отцом поднимет ей настроение… приехали…

Раньше, чем Робин ожидала, они свернули на подъездную дорогу к особенно большому дому в эдвардианском стиле, вид которого заставил Робин не только почувствовать себя неловко, но и с грустью вспомнить о своей собственной скромной квартирке, в которой ей приходилось почти постоянно терпеть громкую музыку от соседа сверху.

Входная дверь открылась прежде, чем они подошли к ней, и показалась сводная сестра Страйка, дочь известной актрисы и рок-звезды, отца Страйка. Пруденс была одета в простое черное платье, которое, по мнению Страйка, выглядело заурядно, но, как предположила Робин, его стоимость равнялась ее месячному платежу по ипотеке.

Как и у сэра Колина Эденсора, у Пруденс было лицо, которое не может не нравиться, по крайней мере, так показалось Робин. Хотя и не столь красивая, как ее мать-актриса, она была очень привлекательной, с веснушками на коже и длинными волнистыми черными волосами. Слегка раскосые с приподнятыми вверх уголками глаза и маленький улыбающийся рот придавали ей немного озорной вид. Она не была полной, скорее пышной. Робин, которая боялась, что она окажется худой и плоскогрудой, отметила это с облегчением.

— Входите, входите! Очень приятно познакомиться, — сказала Пруденс, улыбаясь и пожимая руку Робин.