Неизбежная могила

— Понятно, — сказала Робин, которая почти не ела свой бутерброд, так много она делала заметок. — Полагаю, вы и ваша сестра были рады уехать?

— Я был рад, но моя сестра была в ярости.

— Правда?

— Да, — Руфус опять усмехнулся, — потому что она была влюблена в Джонатана Уэйса. Предполагалось, что на следующий день он заберет ее в филиал ВГЦ в Бирмингеме.

— Ее хотели перевести? — спросила Робин. — Всего через неделю?

— Нет-нет, — произнес нетерпеливо Руфус, будто Робин была особенно медленно соображающим учеником. — Это был лишь предлог. Увезти ее одну. Она была довольно симпатичной и хорошо развитой для пятнадцати лет. Правда, немного пухленькой, — добавил он, выпрямляясь, чтобы продемонстрировать пресс. — Большинство девушек там охотились за Уэйсом. Одна девчонка вцепилась когтями в лицо Рози — но это замяли, потому что Уэйсу нравилось думать, что все живут в гармонии. У Рози до сих пор шрам под левым глазом.

Руфус, похоже, отнюдь не чувствовал сожаления по этому поводу, а был весьма доволен.

— Вы случайно не помните дату, когда вы покинули ферму? — спросила Робин.

— Двадцать восьмое июля.

— Почему вы так уверены? — спросила Робин.

Как она и ожидала, Руфус не обиделся, а только обрадовался возможности проявить свои дедуктивные способности.

— Это было накануне той ночи, когда на ферме утонул ребенок. Мы читали об этом в газетах.

— Как именно вы покинули ферму? — спросила Робин.

— На машине отца. Он успел забрать ключи, притворившись, что хочет проверить, не разрядился ли аккумулятор.

— Вы видели что-нибудь необычное, когда уезжали с фермы?

— Например?

— Может, кто-нибудь не спал, хотя должен? Или, — Робин подумала о Джордане Рини, — спал более крепко, чем следовало бы?

— Не понимаю, как я должен был бы понять это, — ответил Руфус. — Нет, мы не заметили ничего необычного.

— Вы или ваша сестра когда-нибудь возвращались на ферму Чапмена?

— Я точно нет. Насколько я знаю, Рози тоже не возвращалась.

— Вы сказали, что ваш отец вернулся на ферму Чапмена в 2007 году?

— Верно, — обрадовался Руфус теперь уже так, будто Робин наконец-то проявила подобие интеллектуальных способностей, вспомнив факт, сообщенный ей пару минут назад. — Он устроился в другой университет, но снова стал ссориться с коллегами и чувствовал себя не в своей тарелке, поэтому он опять подал в отставку и вернулся в ВГЦ.

Робин, производившая быстрые мысленные расчеты, пришла к выводу, что на момент второго появления Уолтера на ферме Чапмена Цзяну было около десяти лет и, следовательно, он был достаточно взрослым, чтобы помнить его.

— Почему он так быстро уехал в тот раз?

— Рози заболела менингитом.

— О, мне так жаль, — сказала Робин.

— Она выжила, — сказал Руфус, — но моей матери снова пришлось разыскивать его, чтобы дать ему знать.

— Это очень полезная информация, — отметила Робин.

— Не понимаю, почему, — ответил Руфус. — Наверняка уже много людей присоединилось к церкви и покинуло ее. Смею предположить, что наша история довольно распространена.

Решив не спорить, Робин сказала:

— А вы не знаете, где сейчас находится Рози? Хотя бы город? Она взяла фамилию мужа?

— Она никогда не была замужем, — сказал Руфус, — но сейчас она Бхакта Даса.

— Она — что, простите?

— Обратилась в индуизм. Может, она в Индии, — Руфус снова усмехнулся. — Она похожа на моего отца: глупые увлечения. Бикрам-йога. Благовония.

— А ваша мать знает, где она? — спросила Робин.

— Возможно, — ответил Руфус, — но сейчас она в Канаде, навещает свою сестру.

— А, — произнесла Робин. — Это объясняет, почему миссис Фёрнсби так и не ответила на наши звонки.

— Ну что ж, — Руфус посмотрел на часы, — это действительно все, что я могу вам сообщить, и поскольку у меня много работы...

— Последний вопрос, если вы не возражаете, — сказала Робин, и ее сердце снова забилось, когда она достала из сумки свой мобильный. — Вы не помните, чтобы у кого-нибудь на ферме был фотоаппарат «Полароид»?

— Нет. Туда нельзя было брать ничего подобного. К счастью, я оставил свою «Нинтендо» в машине отца, — сказал Руфус с довольной ухмылкой. — Рози пыталась взять свою с собой, но ее конфисковали. Наверное, она до сих пор там.

— Это может показаться странным вопросом, — сказала Робин,  — но Рози когда-нибудь наказывали на ферме?

— Наказывали? Насколько я знаю, нет, — ответил Руфус.

— И она точно не хотела покидать ферму? Не была рада уехать?

— Точно, я же уже сказал.

— И — это еще более странный вопрос, я знаю — она когда-нибудь упоминала, что носила маску свиньи?

— Маску свиньи? — повторил Руфус Фёрнсби, теперь хмурясь. — Нет.

— Я хочу показать вам фотографию, — Робин размышляла, даже произнося это, насколько неправдивыми будут ее слова. — Это очень неприятно, особенно для родственника, но я подумала, не могли бы вы сказать мне, является ли смуглая девушка на этой фотографии Рози.

Она открыла одну из фотографий людей в масках свиней, на которой темноволосая девушка сидела одна, обнаженная, с широко расставленными ногами, и передала телефон через стол.

Реакция Фёрнсби была мгновенной.