Неизбежная могила

— Итак, зачем пожаловал? Не то чтобы я не рада тебя видеть. — Прежде чем Страйк успел ответить, появились Джек и Адам, у каждого в руках были арбалеты «Файртэк», которые Страйк купил специально для того, чтобы отправить сыновей Люси в сад, пока он с ней будет разговаривать.

— Это потрясающе, — сказал Адам Страйку.

— Рад, что вам понравилось, — ответил Страйк.

— Корм, тебе не следовало этого делать! — сказала Люси, явно обрадованная тем, что он сделал именно это. Учитывая, сколько раз он забывал о днях рождения своих племянников, Страйк прекрасно понимал, что эти знаки внимания можно считать оказанными с небольшим опозданием. — Жаль, что идет дождь, — сказала Люси, выглянув в окно на сад.

— Не очень сильный, — ответил Страйк.

— Я все равно хочу испробовать арбалет, — сказал Джек, подтверждая свое звание любимца дяди. — Я надену резиновые сапоги, — бросил он матери, снова выбегая из кухни. К облегчению Страйка, Адам последовал за своим старшим братом.

— Итак, почему ты здесь? — снова спросила Люси.

— Я бы предпочел рассказать, когда мальчики нас не услышат, — сказал Страйк.

— О боже, ты заболел? — в панике воскликнула Люси.

— Нет, конечно, нет, — сказал Страйк. — Я просто...

Джек и Адам поспешно вернулись на кухню, оба в резиновых сапогах.

— И куртки не забудьте, мальчики, — сказала Люси, разрываясь между предчувствием того, что Страйк ей скажет, и необходимостью присмотреть за своими сыновьями.

Наконец, когда оба мальчика в своих куртках исчезли под дождем, Страйк откашлялся.

— Хорошо, я хотел поговорить с тобой о деле, за которое я только что взялся.

— О, — сказала Люси, немного успокоившись. — Почему со мной?

— Потому что, если мы добьемся успеха, что на данный момент маловероятно, но если так случится, есть шанс, что это попадет в прессу. И в таком случае есть вероятность, что там будет информация о нас — о тебе и обо мне. То, что они смогут откопать.

— Например, что? — спросила Люси слегка надтреснутым голосом. — Они это и раньше делали, не так ли? В газетах уже все писали: «сын супер-группи», «печально известная любительница повеселиться Леда Страйк».

— Это может быть связано не только с мамой, — сказал Страйк.

Он заметил, что выражение лица Люси слегка напряглось. Она не называла Леду «мамой» с тех пор, как ей исполнилось четырнадцать, и с тех пор открыто говорила, что считает их покойную тетю Джоан своей настоящей матерью.

— С чем же тогда? — спросила Люси.

— Ну, — сказал Страйк, — меня наняли расследовать деятельность Всемирной гуманитарной церкви.

— И что?

— Их штаб-квартира находится там, где раньше была Коммуна Эйлмертон.

Люси откинулась на спинку стула, как будто ее ударили этими словами, выражение ее лица стало пустым. Наконец, она сглотнула и сказала:

— О…

— Я был просто в шоке, когда понял, что она находилась именно там, — сказал Страйк. — Я узнал об этом только после того, как мы взялись за это дело, и...

К его ужасу Люси начала беззвучно плакать.

— Люси, — произнес он, потянувшись к ее ладони. Она убрала ее и обхватила себя руками. Реакция сестры оказалась гораздо сильнее, чем Страйк мог себе представить. Он ожидал вспышку гнева и негодования из-за того, что у ворот школы снова будут сплетничать о ее необычном прошлом.

— Господи, — сказал Страйк, — я не...

— Что ты не…? — переспросила Люси чуть сердито, и слезы потекли по ее лицу.

— Мне жаль, — сказал Страйк. — Я сам был в шоке, когда увидел...

Люси поднялась на ноги и, спотыкаясь, направилась к столу, где на металлической подставке стоял рулон с бумажными полотенцами. Оторвав несколько листов, она вытерла лицо, глубоко вздохнула и сказала, явно стараясь взять себя в руки:

— Прости. Я просто... я не ожидала...

Она разрыдалась. Страйк поднялся из-за стола и подошел к ней. Он подумал было, что она оттолкнет его, но она позволила крепко обнять себя и зарыдала на груди у брата. Они простояли так меньше минуты, когда открылась входная дверь.

Люси тут же оттолкнула Страйка, поспешно вытирая лицо. С напускным весельем она крикнула:

— Как все прошло, Люк, вы победили?

— Да, — отозвался Люк из коридора, и Страйк заметил, что с тех пор, как он видел мальчика в последний раз, его голос начал по-юношески ломаться. — 3:1 в нашу пользу. Они такие слабаки.

— Замечательно! Если ты весь в грязи, иди сразу в душ, — посоветовала Люси. — И здесь дядя Корм, — добавила она.

Люк ничего не ответил, а сразу побежал наверх.

Муж Люси вошел в кухню, брючины его спортивок были влажными. Страйк предположил, что Грег, должно быть, тренировал или руководил командой своего сына. По профессии Грег был сметчиком, и чувства, которые питал к нему Страйк, никак нельзя было назвать симпатией.

— Все в порядке? — спросил он, переводя взгляд со Страйка на Люси.

— Говорили о Теде, — ответила Люси, чтобы объяснить свои заплаканные глаза и раскрасневшееся лицо.

— О. Ну, я уже говорил ей, это вполне естественно, что он стал немного забывчивым, — пренебрежительно сказал Грег Страйку. — Сколько ему сейчас, восемьдесят с лишним?

— Семьдесят девять, — уточнила Люси.