Неизбежная могила

Она набрала «Курт Рини» и развернула экран своего компьютера лицом к Страйку, чтобы тот поближе разглядел фото покрытого татуировками мужчины. На его левой щеке был нарисован туз пик, а на горле красовалась татуировка тигра.

— Он был приговорен к десяти годам за вооруженное ограбление и нападение при отягчающих обстоятельствах. Курт Джордан Рини, — сказала Робин, подъезжая на стуле поближе, чтобы рассмотреть снимок вместе со Страйком. — Ему было около двадцати лет, когда Шейла познакомилась с ним, что вполне соответствует действительности. Я просмотрела все доступные упоминания в интернете и раздобыла все его адреса, какие смогла найти. Там есть пробел с 93-го по 96-й, затем он снова появляется в квартире в Каннинг-Тауне. Мы знаем, что, находясь в ВГЦ, Джордан боялся полиции, Кевин Пёрбрайт сказал, что именно этим Мазу угрожала ему и заставляла его пороть себя.

— Похож на нашего парня, — сказал Страйк, — но ты не можешь просто позвонить ему в тюрьму.

— Может быть, письмо? — предложила Робин, хотя и без особой уверенности.

— Уважаемый мистер Рини, после просмотра вашей фотографии у меня сложилось о вас впечатление как о человеке, который очень хотел бы помочь уголовному расследованию...

Робин рассмеялась.

— А что насчет ближайших родственников? — спросил Страйк.

— Ну, по его последнему адресу живет женщина с такой же фамилией.

— Я попытаюсь разузнать про него через эту женщину. А как насчет другого парня, которого избили? — спросил Страйк. — Тот, у которого низкий IQ?

— Пол Дрейпер? Пока не нашла никаких его следов. Шерри Гиттинс, похоже, тоже как сквозь землю провалилась.

— Хорошо, я продолжу их поиски, пока ты будешь на ферме Чапмена. Я также оставил сообщение в пожарной части Эбигейл Гловер.

— Дочери Уэйса?

— Именно.

Страйк подошел к двери, отделяющей кабинет от приемной, где сидела Пат и печатала, и закрыл ее.

— Послушай, — сказал он.

Робин взяла себя в руки, стараясь не выглядеть раздраженной. Мёрфи сказал «послушай» точно таким же тоном в пятницу вечером, через пять минут после эякуляции, и непосредственно перед тем, как приступить к своей подготовленной речи о рисках работы в условиях глубокой конспирации.

— Я хотел тебе кое-что сказать, прежде чем ты отправишься туда.

Он выглядел серьезным, но нерешительным, и Робин почувствовала легкий электрический разряд внизу живота, точно такой же, как от слов Пруденс о том, что Робин — самый важный человек в жизни Страйка.

— Есть небольшой шанс — на самом деле, очень небольшой, но тебе все равно лучше об этом знать, — что кто-то там может что-то упомянуть обо мне, поэтому я хотел предупредить тебя, чтобы ты не выглядела шокированной и не выдала себя.

Робин уже знала, что он сейчас скажет, но ничего не ответила.

— В далеком 1985 году я прожил в коммуне Эйлмертон шесть месяцев со своей мамой и Люси. Я не утверждаю, что люди меня помнят, я был всего лишь ребенком, но моя мать была своего рода знаменитостью. Ну, во всяком случае, о ней писали в газетах.

Несколько секунд Робин раздумывала, что лучше сказать, и решила быть честной.

— Вообще-то, Шейла Кеннетт вспомнила тебя и твою маму. Я не хотела ничего говорить, — добавила она, — пока ты сам мне не скажешь.

— А, — произнес Страйк. — Ясно.

Они посмотрели друг на друга.

— Весьма херовое место, — прямо сказал Страйк, — но со мной там ничего не случилось.

Он непреднамеренно сделал небольшое ударение на слове «со мной».

— У меня есть еще одна причина рассказать тебе об этом, — сказал Страйк. — Эта женщина Мазу. Не доверяй ей.

— Я не буду, она действительно...

— Нет, я имею в виду, не думай, что здесь имеет какое-то значение... — он поискал подходящее слово, — ну, ты понимаешь... тема сестринства. Не тогда, когда дело доходит до «духовной связи». Если она захочет отвести тебя к какому-нибудь парню...

Раздался стук в дверь.

— Что? — спросил Страйк с оттенком нетерпения.

Появилось хмурое обезьяноподобное лицо Пат. Она обратилась к Страйку своим низким, скрипучим голосом:

— Там какая-то женщина звонит по телефону, хочет с тобой поговорить. Зовут Нив Доэрти.

— Соедини, — сразу же ответил Страйк.

Он пересел на свою сторону стола, и через несколько секунд зазвонил телефон.

— Корморан Страйк.

— Алло, — произнес неуверенный женский голос. — Э-э... меня зовут Нив Доэрти. Вы оставили сообщение моему мужу, спрашивая, не отвечу ли я на несколько вопросов о Всемирной гуманитарной церкви?

— Да, это я, — сказал Страйк. — Большое спасибо, что перезвонили мне.

— Не за что. Могу я спросить, почему вы хотите поговорить со мной?

— Да, конечно, — сказал Страйк, не сводя глаз с Робин. — Мое агентство было нанято для расследования заявлений о церкви, сделанных бывшим прихожанином. Нам нужны подтверждения его слов, не могли бы мы получить их от вас?

— О, — сказала Нив. — Понятно.

— Это может быть неофициальный разговор, — заверил ее Страйк. — Просто для прояснения обстоятельств. Я так понимаю, вы были ребенком, когда оказались там?

— Да, я была там с восьми до одиннадцати лет.

Наступила пауза.

— Вы звонили моему отцу? — спросила Нив.

— Да, — сказал Страйк, — но он отказался говорить.