Неизбежное

Например, на сотни статей советологов по теме «голодомор — это уничтожение украинского народа» советская украинская историография сначала отвечала табуированным молчанием и только в 1990 году выпустила сборник «Голод 1932–1933 года в Украине: глазами историков, языком документов». Поздно и недостаточно: спустя год СССР развалился.

После развала СССР Запад свернул поддержку диссидентов. Даже Фонд помощи политзаключенным (тот, куда якобы давал деньги Солженицын) фактически упразднили — за ненадобностью.

Получилось некрасиво.

Бывший украинский диссидент Семен Глузман в изданной в 2008 году книге «Рисунки по памяти» пишет: «Лет шесть-семь назад я послал письмо Наталье Дмитриевне Солженицыной. В это время остался без финансирования открытый мною в Киеве медицинский центр для старых лагерников эпохи Сталина и болеющих диссидентов брежневской поры. Просил о какой-либо помощи для этого центра из фонда Солженицына. Обилие общих знакомых и моя специальная известность позволяли мне надеяться на ответ, если уж не на деньги для центра. Мне не ответили. Никто».

История не уникальная. До сих пор журналисты периодически пишут о умирающих в нищете старых диссидентах, которым не на что купить еду. С объективной точки зрения ситуация логичная: с девяностых годов диссиденты перестали приносить Западу пользу и превратились, как в известном фильме Сидни Поллака, если не в загнанных, то в списанных лошадей. Свою печальную роль они выполнили.

Во время перестройки в независимую Украину начался исход украинских националистов с Запада. Они переезжали сами, переносили свои структуры, укреплялись, укоренялись и обрастали «своими людьми».

В Киеве готовились к открытию представительства западных грантовых фондов, в том числе фонда Сороса «Возрождение», к чьим подопечным скоро накрепко прикрепится название «соросята» и которые сыграют заметную роль в превращении Украины в анти-Россию.

Насколько серьезной была поддержка националистов на Украине?

Принято считать, что националисты в основном жили на Западной Украине. Это более или менее верно, но важно уточнить: немалое число тех, кто воевал на Западной Украине против советской власти в годы Великой Отечественной войны, были рассеяны по всей республике. Многим запретили селиться на Западной Украине, и они жили под административным надзором в других регионах республики.

Сколько их было? Сотни тысяч человек.

Об этом можно судить хотя бы по амнистиям, которые советская власть периодически объявляла оуновцам.

12 февраля 1945 года президиум Верховной Рады и Совет народных комиссаров УССР приняли два обращения: к участникам УПА и УНРА с предложением сложить оружие, а к населению западных областей Украины — прекратить противостояние в обмен на полное прощение. За год возможностью воспользовалось более ста тысяч человек.

В 1955 году по инициативе Хрущева реабилитировали граждан, сотрудничавших с оккупантами в годы Великой Отечественной войны. Из мест заключения вышло тоже около ста тысяч украинских националистов.

Еще столько же, по подсчетам историков, вернулось со временем на Украину с Запада, куда они сбежали в годы войны.

Учтем и особенности социальной среды.

По статистическим данным КГБ УССР, в 1972 году только на Украине проживало 132 тысячи участников движения ОУН и УПА и их «активных пособников», около 40 % которых «оставались на враждебных позициях».

По состоянию на август 1981 года КГБ УССР держал в поле зрения более 75 тысяч бывших повстанцев.

Приплюсуем сюда многочисленных родственников — и выживших оуновцев, и уничтоженных в ходе боевых операций. Считается, их было 155 тысяч человек.

Еще приплюсуем близких тех, кого депортировали с Западной Украины в 1944–1952 годах. Еще 203 тысячи.

В общей сложности получится полмиллиона.

В разных документах, где говорится про сторонников оуновцев, самая обычная цифра — десятки тысяч.

В 1965 году секретарь Львовского обкома Валентин Маланчук докладывал в Москву, что в область вернулись свыше 40 тысяч бывших активных участников оуновских банд и членов их семей.

В марте 1968 года первый секретарь Ивано-Франковского обкома партии Яков Погребняк информировал ЦК КПУ, что «начали проявлять себя бывшие оуновцы, а их в области насчитывается больше 40 тысяч человек».

Также надо учитывать, что ОУН еще в 1945–1946 годах разработала тактическую схему «Даждьбог» — план действий подполья в условиях Советской Украины. Он предполагал легализацию националистов и проникновение их в советские органы власти.

Кроме того, подполье проводило активную работу по привлечению молодежи и сумело создать, как теперь понятно, полноценную тайную юношескую сеть.

Понятно, кого-то из юных бандеровцев чекисты раскрыли и осудили. Но логично предположить, что немало их уцелело.

Например, известный украинский поэт Дмитрий Пав-лычко. В 1945–1946 годах он сидел под стражей по обвинению в принадлежности к УПА, но позже стал советским поэтом и был удостоен высших почестей в УССР.

Одна строчка его стихотворения особенно замечательна: «Как родную матерь, я люблю Москву».