Неизбежное искушение

Чувствуя себя грустной и взволнованной, со слезами на глазах, Танна взбежала на один лестничный пролет, прошла через охрану и поднялась еще выше. Ноги сами понесли ее по коридору к большому кабинету Кэррика на третьем этаже, и, поздоровавшись с Маршей, ассистентом Кэррика, она постучала в приоткрытую дверь. Увидев ее, брат широко улыбнулся. Он поцеловал ее в щеку и ошеломленно покачал головой.

– Почему ты так на меня смотришь? – спросила Танна, бросив свою сумку на один из стульев.

– Я просто счастлив, что наконец уговорил тебя прийти сюда, а еще я подумал о том, как сильно ты похожа на маму, – ответил Кэррик. Танна оценила это замечание, но она знала, что не сможет сравниться со своей невероятно красивой матерью. – Я знаю, что не часто говорю о ней, Тан, но я все равно скучаю по ней. Я скучаю по ним обоим.

Глаза Танны затуманились от слез.

– Я тоже. Но я не помню их так хорошо, как ты.

Кэррик указал на свой заваленный бумагами стол.

– Сегодня мне бы не помешала папина помощь, – признался он.

Танна опустилась в кресло и скрестила длинные ноги.

– Проблемы? – Она не могла не задать этот вопрос. Компания «Мерфи» была и всегда будет огромной частью ее.

Кэррик обошел свой огромный стол и присел на него.

– А когда их не бывает?

– Расскажи мне.

На одну-две минуты ей захотелось притвориться, что она все еще часть этого бизнеса. Танне так и не довелось поговорить об искусстве с коллегами. По большей части искусство их не интересовало, а кроме того, они были чертовски заняты спасением жизней.

Но сейчас она не на работе и может проводить время, обсуждая клиентов «Мерфи» и коллекции со своим старшим братом. Это ведь ничего не значит.

– Для человека, который заявил, что не интересуется семейным бизнесом, ты все еще задаешь уместные вопросы и делаешь разумные предложения, – сказал Кэррик позже, посылая ей лукавую усмешку. – Ты все еще можешь быть здесь полезной, особенно в отношениях с клиентами. Тебе нравятся люди, ты любишь искусство, ты от природы теплая и обаятельная, совсем как мама. Тебе точно все еще нравится быть врачом скорой? – спросил Кэррик, прежде чем она успела к этому подготовиться.

Танна уставилась на кончик своего кожаного ботинка.

– Это очень важная работа.

– Ты не ответила на мой вопрос, – не уступал Кэррик. – Тебе это нравится?

Она не испытывает к этой работе ненависти, вот и все.

Танна посмотрела на картину, стоявшую на мольберте в углу кабинета, и вздернула подбородок. Она не собиралась портить свою поездку в «Мерфи» ссорой с братом. Поэтому сменила тему разговора:

– Это что, Гомер?

Кэррик, слава богу, был не против переключиться.

– Мы не уверены, – сказал он, глядя на портрет двух детей и их матери-афроамериканки.

– Это очень мощная картина, и если это не Гомер, то превосходная подделка.

– У меня назначена встреча с детективом-искусствоведом, которого мы нанимаем, чтобы выяснить происхождение картины и провести экспертизу.

– Я думала, он есть в штате. Разве не этим занимается Финн?

– Финн проверяет и перепроверяет происхождение всех картин, которые мы выставляем на аукцион Маунтинг-Мэтьюз. Это будет самая крупная распродажа десятилетия, и мы работаем над ней уже несколько месяцев. Финн зашивается. Мы наймем детектива, которому доверяет Тамлин, потому что именно она в конечном итоге решит, настоящий это Гомер или нет, – продолжил Кэррик.

Танна похолодела при упоминании его бывшей, хоть они с Тамлин никогда не ссорились.

– Ты имеешь дело с этой ведьмой?

Настала очередь Кэррика сменить тему, и он сделал это, постучав указательным пальцем по циферблату своих часов.

– У меня назначена встреча в пять, и мне нужно уехать в аэропорт через час. Так была ли причина для этого визита, или ты просто зашла поздороваться?

Танна почесала лоб и наморщила нос.

– Кстати, о возвращении в прошлое…

– Да?

– Итак, как я уже сказала, я пробуду в Бостоне около шести недель… Сегодня утром я ходила к Леви. Я хотела извиниться перед ним, посмотреть, смогу ли я все исправить.

Кэррик поморщился, и Танна не винила его. Они оба знали, что пара слов ничего не изменит.

– И как он отреагировал?

– Не очень хорошо, – призналась Танна. – Я извинилась. Он был пренебрежителен.

Танна посмотрела через плечо брата на невероятный вид, открывающийся из окна на районы Даунтаун-Кроссинг и Бостон-Коммон. Кэррик сложил руки на груди, склонил голову набок и стал ждать продолжения. Каким-то образом он знал, что есть по крайней мере десять тысяч пунктов, о которых она не говорит.

– Он все еще сердится на меня. Говорит, что я у него в долгу и могу кое-что сделать, чтобы отплатить ему.

Кэррик нахмурился:

– Ты наконец скажешь мне, чего хочет Броган, Тан?

– Он хочет, чтобы я переехала к нему. Ему нужен кто-то, кто выполнял бы его поручения, готовил и убирал. – Танна скорчила гримасу. – Он говорит, что мне может спокойно грубить, и ему это удобно. А другим – нет.