Неизбежное. Сцены из русской жизни конца 19-начала 20 века с участием известных лиц (СИ)

- Например, "Топни ножкой", - раздался чей-то голос; все посмотрели на Веру и засмеялись.

- Хотя бы, - ничуть не смутилась она. - Женщины любят топать ножкой.

- Товарищи, я рада, что у вас такой бодрый настрой, что аресты и преследования не сломили ваш дух, - сказала Соня, - но сейчас мало времени для шуток. Вы знаете, вчера арестован Желябов...

В комнате воцарилась тишина.

- Естественно, они от него ничего не добьются, ни единого слова, - продолжала Соня, - но начнут проверять его связи, - с кем он встречался, кто у него бывал... Исполнительный комитет в большой опасности, и у нас есть лишь два выхода: немедленно скрыться, уехать из Петербурга, - или закончить подготовленное Желябовым дело, то есть убить царя. Что мы решим?

- Закончить дело! - разом закричали все. - Здесь и обсуждать нечего!

- Тише, товарищи! - вновь призвала к порядку Вера. - Исаев, играй, что остановился?

Исаев заиграл "Барыню", а Соня продолжила:

- Итак, решено, завтра всё пойдёт по намеченному плану. Ошибок быть не должно - это будет уже седьмое покушение на царя, и для нас, судя по всему, последняя возможность совершить этот акт. Руководство я беру на себя; не считайте это местью за Андрея - вам известно, что нет никого, кто был бы в курсе всей подготовки, до мельчайших деталей, как я.

Такие необычайные твёрдость и суровость были во взгляде и голосе этой напоминающей ребёнка милой девушки, с русой косой, светло-серыми глазами и по-детски округленными щеками, что члены Исполнительного комитета притихли и съёжились, когда она говорила.

- Завтра первое воскресенье великого поста, значит, по обыкновению, царь будет присутствовать в манеже Инженерного замка на торжественном разводе караулов, - продолжала Соня. - У нас готов подкоп под Малой Садовой улицей, и мы взорвём царя, если он поедет по этому маршруту. Бомбу приведёт в действие Михаил Фроленко, - она посмотрела на него.

- Сделаю, - коротко ответил тот.

- Там понадобится мощная бомба, Миша, - заметил Кибальчич. - Взрыв получится очень сильным, а ты будешь находиться рядом...

- Я понимаю, Коля, - сказал Фроленко. - Я готов.

Вера Фигнер нахмурилась, а Соня продолжала:

- Если по какой-нибудь причине царь не поедет по Малой Садовой, мы должны держать наготове метальщиков-бомбистов, чтобы они быстро перешли на новый маршрут его движения. Нужно не менее четырёх человек и, соответственно, четыре бомбы. Николай? - она посмотрела на Кибальчича.

- У меня материала только на три, - сообщил он. - И нужны будут помощники, чтобы успеть до утра.

- Мы тебе поможем, - сказала Вера. - Принеси всё сюда.

- Но начинка и корпуса хранятся на квартире Геси Гельфман и Саблина, на Тележной улице, - может быть, лучше там снарядить? - удивился Николай.

- Не надо трогать Гесю, - возразила Вера. - Здесь снарядим, а после отнесём на Тележную - туда за бомбами придут метальщики.

- Носить по городу туда-сюда... - сказал Кибальчич.

- Тем не менее, снарядим здесь, - отрезала Вера.

Кибальчич пожал плечами и кивнул в знак согласия.

- А кто будет метальщиками? - спросили Соню.

- Рысаков, Гриневицкий, Тимофей Михайлов и Емельянов. Все согласны, ждут сигнала, - ответила Соня.

- Но бомбы будет лишь три, - напомнил Кибальчич.

- Один человек останется в резерве, - сказала она. - Руководство метальщиками я тоже беру на себя. Нет возражений?..

- У тебя всё, Соня? - спросила Вера. - Теперь надо составить воззвание. Я набросала черновик; я прочту, а потом внесём правки. Мы распечатаем его и в случае удачи покушения расклеим по городу:

"Александр II казнён по приговору "Народной воли". Тяжелый кошмар, на наших глазах давивший в течение десяти лет молодую Россию, прерван; ужасы тюрьмы и ссылки, насилия и жестокости над сотнями и тысячами наших единомышленников, кровь наших мучеников - всё искупила эта минута, эта пролитая нами царская кровь.

Но революционное движение не такое дело, которое зависит от отдельных личностей. Это процесс народного организма, и виселицы, воздвигаемые для наиболее энергичных выразителей этого процесса, так же бессильны спасти отживающий порядок, как крестная смерть Спасителя не спасла развратившийся античный мир от торжества христианства. Общее количество недовольных в стране увеличивается; доверие к правительству в народе всё более падает, мысль о революции, о её возможности и неизбежности - всё прочнее развивается в России.

Действия правительства не имеют ничего общего с народной пользой и стремлениями; в настоящее время оно открыто создает самый вредный класс спекулянтов и барышников. Все реформы его приводят лишь к тому, что народ впадает в большее рабство, всё более эксплуатируется. Оно довело Россию до того, что народные массы находятся в состоянии полной нищеты и разорения, не свободны от самого обидного надзора даже у своего домашнего очага, не властны даже в своих мирских общественных делах.

Условия, которые необходимы для того, чтобы революционное движение заменилось мирной работой, созданы не нами, а историей. Мы не ставим, а только напоминаем их. Этих условий -- по нашему мнению, два: