Неизбежность

– Нет, – словно на автомате выговариваю я. Терпеть не могу подобные разговоры. Но я не могу позволить, чтобы его отношения разрушились из-за моего болтливого языка.

– Не прикрывай его, Фишер. Я знаю, что он не из тех, кто дорожит отношениями настолько, чтобы…

– Я говорю правду.

Мне хочется добавить: «А какого черта ты тогда с ним, раз он не дорожит вашими отношениями», но я сдерживаю себя, сжимаю губы и смотрю на дверь магазина, в который зашел Кайл. Где же его черти носят?

– Скажи мне это в глаза, если это действительно так, – говорит она, и я резко поворачиваюсь в её сторону.

Мы смотрим друг на друга. У меня появляется чувство, будто она сейчас расплачется. У нас глаза одинакового оттенка. Карие глаза бывают разными: желтоватыми, ореховыми, золотисто-коричневыми, зелёно-карими, почти чёрными и, наоборот, довольно светлыми. В нашем случае – золотисто-коричневые. Это говорит о том, что Вайлет прежде всего сильная, решительная натура, умеет общаться с людьми и добиваться своего – я читал об этом в одной из еженедельных газет, что приносят нам в паб. Глядя на неё, мне хочется закричать, чтобы она бежала от него. А потом я вспоминаю, что он мой друг.

– Он не изменяет тебе, Вайлет. Ты – всё, что у него есть, – я говорю ей это прямо в глаза.

И она верит мне. Точнее, мне хочется, чтобы она поверила. Я возвращаюсь в прежнюю позу и наблюдаю в окно, как Кайл двигается к автомобилю.

– Вот это очередь, – он со вздохом садится за руль.

Мы подвозим Вайлет к  офису, а сами отправляемся в бар к Майку.

В «Дороти» довольно тихо. Обычный день. Преимущество заведения, в котором мы работаем, состоит в том, что днём это обычный паб, где люди могут завтракать, обедать, встречаться со своими друзьями, а вечером паб превращается в шумный бар, который несколько дней в неделю устраивает громкие вечеринки, а в другие же классифицируется как «спорт-бар».

Я смотрю на Майка, в который раз стремясь понять, что у того на уме. У парня лысая голова и французский акцент, так что его вполне можно принять за бандита. Он – один из самых уравновешенных людей, мне ни разу не доводилось слышать, чтобы Майк повышал голос или выходил из себя. На руках у него красуются самодельные татуировки – он их наколол булавкой и чернилами – «Я ЛЮБЛЮ КЕЙТ», от костяшки до костяшки. Он ради этой Кейт немало что делал – устраивал потрясные ужины после закрытия, дарил презенты не только в день рождения. Даже песню как-то сочинил. Кайл сказал, что Майк ведет себя как ковёр, о который впору вытирать ноги. Но что, если это и есть любовь?

Кайл засыпает стручковую фасоль в кастрюлю с кипящей водой. Майк у черного хода очищает картошку и курит, выдыхая дым на свежий воздух через открытую дверь. Я, как и каждое утро, берусь за салат-бар –  креветки, яичница, коул-слоу. Работается нам втроём хорошо. Всё происходит своим должным образом.

– Что-то вы парни сегодня притихли. – говорит Майк. – Опять проблемы с девчонками?

Майк отпускает нас со смены ещё до полуночи, объясняя это тем, что сегодня он справится сам.

Мы садимся в машину Купера, и он нажимает на газ. Мы оба уставшие, поэтому я откидываю голову, поддаваясь сну.

– Зачет, Джасик, – протягивает Кайл.

– Уже доехали? – я протираю глаза.

– Я не об этом. Тебя девушка поджидает. Мелани, верно? Так её зовут?

– Что она тут делает? – недоумеваю я.

– Видимо, ночь обещает быть бурной.

– Отцепись, – смеюсь я и выхожу из машины, – спасибо, что подбросил.

– Обращайся, – улыбается Кайл, я закрываю за собой дверцу, автомобиль отъезжает от моего участка.

Глава 10

Мелани

– Классная тачка, – Джастин улыбается и подходит ближе.

– Я думала, что для начала ты поинтересуешься, что я здесь делаю, – я поглаживаю макушку, пытаясь придать своему внешнему виду опрятность.

– И что же ты тут делаешь?

– Жду тебя.

– Это очевидно. Тебе в больнице сообщили адрес?

– Какой догадливый. Но пришлось потрудиться, а то глупо получилось бы, сестра не знает адрес братишки.

– Ты молодец, – смеется он и оглядывается по сторонам, будто до сих пор думает, что от меня стоит ждать беды. – Зайдешь?

– Да. Не зря же я торчала здесь, – я смотрю на наручные часы, – больше двух часов.

Мы проходим через ворота высотой в метра три, не меньше, а затем направляемся вдоль освещённой дорожки, выложенной из природных камней. По бокам располагаются какие-то кустарники, за которыми, видно, кто-то ухаживает. Дорожка слегка направляет нас влево и моему взору открывается четырёхэтажный дом из серого камня.

– Это дом моего дедушки, – поясняет Джастин, поворачивая ключ, а затем, как джентльмен, пропускает меня вперед. – Проходи.

Пока Фишер отлучается переодеться, я прогуливаюсь по первому этажу. Отмечаю, что внутри дом обустроен в стиле современного ренессанса – пропорциональные, гармоничные, изящные формы, шторы из блестящих тканей с вышивкой, деревянные полы и мебель тёмных оттенков контрастируют со светлыми стенами. Выглядит довольно эффектно.

– Ну, как тебе? – улыбается парень, облокотившись на перила лестницы.

– Красиво.

– Это только здесь, пойдем выше.