Неизбежность (ЛП)

— Расскажи мне про кислую блондинку, — повернувшись, говорит он мне, после того, как делает пару глотков.

— Прости, кислую блондинку? — в замешательстве спрашиваю его я, зайдя в библиотеку вслед за ним.

— Да, о той, которая никогда не перестает говорить, но никогда не говорит ничего существенного. Единственная, которая заставляет меня желать кого-нибудь убить, — объясняет он и делает еще один глоток из своего бокала.

— Кэндис! — сделав глубокий вздох, говорю я, беру бокал из его рук и делаю большой глоток. — Что он делает? Он вернулся вместе с ней? — страдальческим голосом спрашиваю я, чувствуя, как жидкость обжигает мое горло.

Нахмурившись, он забирает стакан из моих рук и заменяет его другим стаканом с водой.

— Почему я пытаюсь спасти его, если он решил медленно убивать себя с ней? Она словно яд, ты знаешь, что это медленный яд, который не убивает сразу, он убивает постепенно, каждый день понемногу, — говорю я.

— Я понимаю тебя, сначала я думала, она просто для поддержки.

— Но факт в том, что он не избавляется от нее, приводит меня к мысли, что ее постоянная болтовня отвлекает его от раздумий о чем-то или ком-то, — многозначительно отвечает он, держа свой стакан так, чтобы я снова не украла его у него. — Пей свою воду, — строго говорит он.

— Думаю, он любит девушек, которые много говорят. Он как-то сказал мне, что его сестры тоже много говорят. Может быть, Кэндис — его типаж, — говорю я, пытаясь говорить спокойно.

— Как это возможно, она совершенно не похожа на тебя, а ты его родственная душа? — спрашивает он, почесывая бровь.

— Он не отвечает на мои звонки и, думаю, удаляет мои сообщения, даже не читая их. Он думает, я монстр… хотя, может быть, я… — уныло говорю я. — Я должна что-нибудь сделать.

— Почему? Он в опасности из-за… извини, как ее зовут? — спрашивает меня Зефир.

— Кэндис, — отвечаю я, морща нос, словно от противного запаха. — Если он снова с ней, значит ему больно… а если ему больно, это моя вина.

— Какая-то боль все равно неизбежна, — отвечает Зефир.

— Зи, вечером ты должен взять меня с собой. Я должна увидеть его. Я должна убедиться, что он в порядке. Я не могу просто оставаться здесь. Если я не поговорю с ним, он никогда не простит меня, — умоляю я Зефира, надеясь, что он поймет меня.

— Тебе нужно его прощение? Для чего? — спрашивает он меня, серьезным тоном.

Я ничего не говорю, но он все понимает.

— Ты хочешь прощение за то, кто ты есть, что ты не совсем человек? — я киваю, опуская глаза, потому что его взгляд заставляет меня чувствовать себя неловко.

— Он не простит тебя за это, а может быть, ты должна перестать бороться за отпущение грехов, за то, что не подвластно твоему контролю.

— Пожалуйста. Ты позволишь мне увидеться с ним? — прошу я. — Рид не будет этого делать. Он слишком защищает меня. Я знаю, что он просто осторожничает, но ты сказал, что души еще бродят, но они исчезают. В эти дни ты больше не видел других ангелов, особенно после того, как позаботился о тех падших, которые ошивались вокруг кампуса. Кажется, они получили сообщения: придешь сюда — умрешь.

— Да, — со слабой улыбкой говорит он, — этого было вполне достаточно для твоей защиты. Ты как приманка для сверхъестественного, ты нас всех притягиваешь к себе. Может быть. мы должны отпустить тебя. Я все еще чувствую, как убиваю кого-то.

Хотя Зефир сказал это с усмешкой, я подпрыгнула от его комментария.

— Это должно случиться сегодня. Сегодня Рид должен принять участие в сборе средств, — говорю я.

— Он будет недоволен, что ты ушла без него, — говорит он, наблюдая за моей реакцией на его слова. — И ты обещала, что будешь следовать инструкциям из письма, — напоминает он мне, бросая мои же слова мне в лицо.

— Я говорила, что останусь здесь, пока здесь безопасно. И я пойду с тобой в качестве компаньонки, что может быть безопаснее? — спрашиваю его я, играя с его самолюбием.

Он прищуривает глаза. Я расширяю свои, пытаясь выглядеть невинно.

— Если ты получишь согласие Рида, тогда я возьму тебя с собой, но Рид должен дать согласие. Я не собираюсь поддаваться на твои манипуляции. Дай мне знать, что он скажет. Не беспокойся, я сам спрошу его, пока он не уехать, — отвечает Зефир, смотря на меня поверх своего стакана и делая еще один глоток.

— Отлично, Зи! — расстроенно говорю я, и добавляю. — Сколько тебе лет? Ты не позволишь мне уйти одной.

— Это не возраст, это опыт, и меня не обвести вокруг пальца, — улыбаясь, отвечает он. — Но ты действительно милая. Мы должны развить твою способность играть на слабостях противника.

— Какие у тебя способности? — резко спрашиваю его я.

— У меня их нет, — с непроницаемым лицом говорит он, что заставляет меня рассмеяться.

— Угу, я их найду… поверь мне, — усмехаюсь я.

Я сижу на пассажирском сидении Рендж Ровера. Погода понемногу меняется на зимнюю. Я хочу попросить Рида повернуть машину обратно, так что я могу взорвать нагреватель прямо на мои замершие пальцы, но я уже чувствую вину за то, что он уже делает, так что стараюсь вести себя как можно неприхотливее.

— Ты замерзла? — мягко спрашивает Рид.