Читаем Неизданный Хармс полностью

Неизданный Хармс

У школы сидят ребята и ждут учительницы. Алесь и Сёмка. Ребята плетут гирлянды для украшения школы. Едет учительница. Ни книг ни сапог. Ребята расходятся. Алесь и Семка бегут в ш кол у. Сельсовет. Буденовец говорит. Входит учительница: книг не достала. Все застыли. У школы. Алесь, Семка и Свистун. Угрюмо. Будёновец приглашает ребят. Коней поить. Ребята скачат на конях. Ночное. Ал., Сем., Буд. говорят о сапогах и книгах. Пекут картошку. Приезжают на конях ещё несколько человек. Рассказываю<т>, что опоздали потому, что в синявинской школе городские пионеры давали прощальный вечер. Разговор о пионерах. Надо у них попросить помощь. Но они уезжают. Надо их догнать. Живо на коней. Ал. и Сём. уезжают. А. и С. скачат. Пионер лагерь. Пионеры собираются уезжать. А. и С. просят у пионеров помощи. Сбор пионеров. Речь и голосование. Школа. Чинят обувь. Комната <1 нрзб >. Сёмка берёт у <1 нрзб >рваные сапоги в починку. Школа. Пионеры, школьники и будёновцы, чинят обувь. Учительница со списком, принемает старую обувь. Приходит Сёмка. Приносит дырявую обувь. Дорога, идёт Сёмка с починенной обувью. Поле. Пашут. Кастусь и Сёмка. Кастусь примеряет обувь. Школа. Чинят обувь. Пастбище. Пастух любуется своими сапогами. У школы. Ребята выходят с крепкой обувью. Не хватило 3 пар. Сёмка жертвует свои сапоги. Школа. Сёмка доволен. Дорога. Телеги. Ребята идут в школу. Поле. Работа в поле. Паринёк не может бросить работу и итти в школу. Телега забирает других ребят.

<Вторая половина 1930-х>

Публикуется впервые. Автограф – ИРЛИ.

Сценарий немого кинофильма (возможно, инсценировка чьего-то прозаического произведения). Имеются также несколько вариантов планов этого сценария и план аналогичного звукового фильма.

«Калиндов стоял на ципочках…»

Калиндов стоял на ципочках и заглядывал мне в лицо. Мне это было неприятно. Я отворачивался в сторону, но Калиндов обегал меня кругом и опять заглядывал мне в лицо. Я попробывал заслониться от Калиндова газетой. Но Калиндов перехитрил меня: он поджёг мою газету, и когда она вспыхнула, я уронил её на пол, а Калиндов начал опять заглядывать мне в лицо. Я, медленно отступая, ушёл за шкап, и тут несколько мгновений, я отдыхал от назойливых взглядов Калиндова. Но отдых мой был не длителен: Калиндов на четверинках подполз к шкапу и заглянул на меня снизу. Терпение моё кончилось: я зажмурился, сапогом ударил Калиндова в лицо.

Когда я открыл глаза, Калиндов стоял передо мной со своей окровавленной рожей и рассеченным ртом и по прежднему заглядывал мне в лицо.

<1940>

Впервые – Континент. 1980. № 24. Автограф – ИРЛИ.

Похожая фамилия – Кулундов – есть у персонажа другого текста Хармса (см. наст. изд. Т. 1. № 107)

«Павел Супов разделся…»

Павел Супов разделся, подошел к зеркалу и начал себя разглядывать.

– Я хорошо сложон, – сказал Павел Супов, – но почему-то успеха у дам не имею. Дамы, почему-то, просто не хотят смотреть на меня. Должно быть у меня хромает разговор, должно быть я не умею сказать во время кое что.

Павел Супов оделся и пошёл в Летний Сад. В саду на скамейке сидела хорошенькая дама и рассматривала какие-то чулки, которые она вынула из сумочки и держала в руках.

<1940>

Публикуется впервые. Автограф – ИРЛИ. Над этим текстом записан другой фрагмент с тем же персонажем:

Павел Супов, глядя пристально на Карусельева, съел четыре килограмма сахара.

Карусельев поморщился, но смолчал.

Тогда Павел Супов вынул что-то у себя из носа и спрятал в карман.

– Что это вы сейчас сделали? – спросил Карусельев

Летний Сад – см. примеч. 32.

«Ямочки на щеке…»

Ямочки на щеке. Это ценится. Но у тебя их что-то уж больно много.

<Август 1940>

Публикуется впервые. Автограф – РНБ.

«Однажды я вышел из дома…»

Однажды я вышел из дома и пошёл в Эрмитаж. Моя голова была полна мыслей об искусстве. Я шёл по улицам, стараясь не глядеть на непривлекательную действительность.

<1940>

Публикуется впервые. Автограф – РНБ.