Неизлечимое общество

Они повезли каталку в одну из комнат. Внутри Этон увидел большое, испачканное в чём-то неестественном кресло с лямками для шеи, рук и ног, и яркий фонарь над ним. Недалеко от кресла стояла довольно крупная аппаратура в виде нескольких генераторов и монитора. Рядом на стуле сидел доктор Зен.

– О, мистер Френе! Я уж думал, что до вас очередь так и не дойдет… Последнее время у нас много новых людей, очень легко потеряться в таком количестве материала… но мы снова встретились! Присаживайтесь, скоро мы начинаем – сказал доктор Зен улыбчиво.

Охранник достал шприц и вколол содержимое в плечо Этона.

«Что это… кажется, я слабею…» – подумал Этон, чувствуя, как расслабляются мышцы его тела.

Охранники распустили ремни каталки и пристегнули его к ярко освещённому креслу.

– Так вот, Этон… Видите ли, я разработал наиболее комплексную терапию по «обнулению» сознания. Как вы успели заметить, сутки без еды дали о себе знать. Вы чувствуете себя ослабленным и раздражённым. Отсутствие сна дополнило картину. Мои пациенты любят издавать разнообразные звуки… они для меня как музыка… вам эта музыка, вероятно, мешала насладиться и без того беспокойным сном. Резкая смена места и общества вкупе со всем вышеперечисленным заставляет ваше сознание задавать самому себе несуществующие вопросы, создавать галлюцинации, нарушающие восприятие. Все эти факторы подготавливали вас к истинной свободе. Свободе от рамок и предрассудков. Однако, естественных факторов недостаточно… Поверьте, вы будете в восторге от той свободы, что я предлагаю. Вы познаете всё или ничего, прежде чем стать игрушкой в руках наглых детей потребления – сказал доктор Зен, надевая жуткий шлем из тёмного металла с прорезями для глаза на голову Этона. Внутри шлема была влажная и мягкая обивка.

Сердце Этона забилось быстрее. В прорези жестяной коробки он видел лишь нескольких охранников, стоящих перед ним. Их озябшие, мутные лица не выражали ничего, кроме скуки и безразличия. Чутьё подсказывало Этону, что предстоит немало постараться, чтобы выжить и выдержать терапию доктора Зена.

– Знаете, ведь если я не предупрежу вас о болезненности шоковой терапии, то вы можете и не испытать самого важного чувства… – сказал доктор Зен, делая интригующее лицо – осознайте и смиритесь, что ближайшие несколько часов пройдут для вас прекрасно… Осознание – первый шаг к изменениям! – сказал доктор Зен, громогласно смеясь. Во время смеха мышцы на его лице динамично сжимались, создавая на его лице бесконечную пляску неестественных эмоций.

Доктор Зен нажал пару кнопок на генераторах и разряд высоковольтного тока заставил тело Этона испытать сильнейшие судороги.

Он почувствовал подступающие рвотные позывы. Начало трясти. Голова закружилась и перед глазами начали появляться странные фантасмагорические образы. Обрывки воспоминаний, что находились в памяти Этона, теперь предстали в совсем другом, гротескном виде. Они сводили с ума, заставляя осознавать, что вся жизнь – непременно чёрная полоса, в которой нет ни единого просвета. Тот наплыв видений не давал ни вздохнуть, ни продохнуть. Ни единой мысли не могло проскользнуть среди бесконечного конвейера трепещущих душу ликов, хотя Этон изо всех сил пытался успокоить свой разум. Самым первым, что он вспомнил и представил, была его семья, оставшаяся одна. Они были бедны, но после уезда двух работающих сыновей, дела могли пойти куда хуже. Ему представлялась мучительная смерть всей общины. Один неурожай мог стоить жизни всему поселению, ведь каждый из жителей сводил концы с концами только благодаря удачным посевам.

Этон всегда чётко видел неравенство вокруг себя, но больное состояние его разума лишь усугубило мрачное представление о мире, в котором он живёт. В голове он увидел свой мир поделённым надвое: одна сторона – его селение и окраина города Саттелит, вторая – самая верхушка, центр Саттелита. Условия, созданные самими людьми, заставили одних жить в каменном веке, а других – в далёком и комфортном будущем. И хотя люди из селения трудятся стократно больше и усерднее, чем люди из центра, все прелести жизни достаются именно верхушке.

В тот момент Этона съедала злоба и зависть, доводящие до безумия. Чувство несправедливости рождало в нём желание уйти навсегда. Расцарапать себе шею и умереть от кровопотери. Скрутить самому себе голову или вывернуть пальцы на руках. Всё, что угодно. Он не мог спокойно сидеть и терпеть буйство эмоций от умопомрачительных видений.

– Что-ж, на первый раз достаточно – сказал доктор Зен, снимая шлем с Этона.

Всё в его глаза поплыло. Стали мерещиться странные нечеловеческие звуки, наполненные гнетущей атмосферой.

Охранники отвязали его от кресла и усадили в каталку.

– Мистер Этон… думаю, теперь многие факты стали для вас не так однобоки… вы увидели всё, но с другой стороны. Я вижу это по вашим помешанным глазам… – сказал доктор Зен, всматриваясь в глаза Этона, находясь всего в нескольких сантиметрах от его лица – очень скоро мы продолжим и увидим, на сколько вас хватит… Не беспокойтесь, мы будем щадить ваше тело, это в наших же интересах.