Неизменная любовь

Мне стало стыдно в пятницу. Вечером. За Аллу. За красную помаду на ее губах. И я перегнулась назад, чтобы взять с заднего сиденья упаковку влажных салфеток.

— Ты не испанка, — выдала я, копаясь в сумочке в поисках помады нейтрального цвета. — Держи. И вообще кого ты там решила шокировать?

Все оказалось намного хуже, чем шесть лет назад, когда народ решил впервые собраться всем классом. В тот раз я пошла на встречу только для того, чтобы увидеть нашу классную руководительницу. Нынче были только мы… Вернее, почти никого не было. В основном парни. И в основном пришли побухать. И какого фига в ресторане!

— Какие люди…

Мне хотелось ответить так же, хотя бы тем же тоном, но Димка слишком мило улыбнулся и даже отодвинул для меня стул.

— Что будешь? — он потянулся было за бутылкой шампанского, но замер в ожидании ответа.

— Ничего не буду. Я за рулем.

— А чего пришла тогда?

Ну нормальный вопрос. Ожидаемый. Мужской!

— В качестве водителя.

Дима не изменился. Удивительное дело, что Шилов потрепался слишком быстро и из красавчика к сорока годам превратился в нечто более-менее удобоваримое, а Димка наоборот приобрел какую-то солидность, что ли… Как у него сейчас дела, спрашивать не хотелось. Это Алла знает все и про всех, а я и в группе класса состою чисто номинально, а по профилям одноклассников точно не хожу. Кольцо на пальце имеется, рубашка чистая. Галстука нет — значит, нет и желания выпендриться.

— Хочешь потанцевать?

Он не выпил много. Во всяком случае съел намного больше. Еда удивила качеством, и я в какой-то момент поняла, что хочу расстегнуть пуговицу на джинсах. Оделась я достаточно затрапезно, чтобы в голове мужа не родилось лишних вопросов. Правду я ему так и не рассказала — последовал бы резонный вопрос: зачем лгала изначально? На который я могла ответить лишь так: ты меня разозлил!

Джинсы и кофта из тонкого кашемира, в которой почти сразу стало жарко, несмотря на воду со льдом, которую я пила стаканами.

— А пошли!

Я просидела почти весь вечер молча. Сначала говорила с Аллой, а потом она встряла в мужской разговор и понеслось. Я не нашла себе нового собеседника — и в общем-то даже не искала. Димка, хоть и сидел рядом, говорил не со мной.

Танцевать я так и не научилась. Даже чечетку, а ей меня исправно учили в одном ирландском пабе два подвыпивших приятеля сына и остальная такая же развеселая толпа.

Здесь же все было чинно. Пусть и шумно. Но драку никто не заказывал. Медляк медляком, но Димка по-советски взял меня за руку. Пальцы с золотыми кольцами на уровне глаз — хорошее напоминание о том, что следует держать пионерское расстояние. Мне-то точно не хотелось делать его комсомольским, а Димка все же попытался прощупать под кашемиром топ. Или просто вытирал вспотевшую ладонь.

— А ты, Кузьмина, не меняешься.

— Я — Березова.

— Ну, у тебя на странице стоит девичья фамилия.

— У меня на той странице вообще ничего нет. Я ее создала специально под прошлую встречу. А вот на рабочем аккаунте моя настоящая. Только там нет ничего интересного. Можешь не искать.

— А с чего ты взяла, что я искал? Просто кликнул. Раз, два… Чтобы при встрече не обознаться. Подружку твою не узнать вон, а ты не меняешься.

— А ты стал лучше. И это не комплимент. Это констатация факта.

— Жалеешь?

Я не поняла намека, и тогда его рука отыскала прореху между ремнем и майкой — до меня сразу дошло, о чем он говорит…

— Ага, жалею… Что он не пристрелил тебя тогда. А мог… Хотя… Чего к тебе ревновать-то было…

Теперь не понял Димка.

— У меня парня действительно не было тогда. У меня был… мужчина… Дим, убери руки. И спасибо за танец.

Я демонстративно заправила майку обратно под ремень и вернулась к столу, где сразу достала телефон и уставилась в экран. Мишка прислал новую фотку. Они с Эйлин стоят на камнях, которые называют еще домами фейри.

— Последний айфон?

Я перевернула телефон экраном вниз.

— А какое это имеет значение?

— Никакого, — Димка отвернулся и попытался вклиниться в чужой разговор.

Я начала искать взглядом Аллу. И нашла. С Шиловым. Твою ж мать! Схватила телефон, отправила ребенку «спасибо» и переслала фотку мужу. Тут же пришел вопрос: «Вы там наговорились?» Почти.

Я встала. Резко, и чуть не поддала свою тарелку. Димка удержал скатерть — следил за мной, выходит. Да плевать! Мне сейчас надо…

— Кузьмина, ты чего?

Ничего, я просто скинула руку Шилова со спинки стула Аллы, чтобы протиснуться между ними и сказать:

— Ал, пойдем. Я что-то устала сегодня, — сочиняла я на автомате. — А мне еще до дома час добираться.

Алла подняла на меня глаза — осоловевшие. Что она пила, водку?

— Ну так езжай домой. Я сама доберусь.

— Куда ты сама доберешься?

Она не ответила, так как встрял Шилов — козел:

— Кузьмина, ты что, не поняла? Тебе русским языком сказали — вали домой.

Я развернулась и пошла к выходу. Бодрым шагом, но спускалась по лестнице уже тихо. Я не имею права обижаться на пьяную. Я должна вернуться и запихнуть ее в машину.

— Да, что?! — заорала я в телефон, отчего-то уверенная, что это нетерпеливый муж меня подгоняет.

Пауза. Потом тихий голос. Незнакомый.

— Яна, извините…

На «вы»? Кто это?