Неизменный (ЛП)

Никогда прежде я не заходила с парнем так далеко. Я никогда не была так близка или открыта с кем-то. И всё же он заботился обо мне, пока мы тщательно исследовали неизведанные территории.

Его пальцы сначала погрузились в меня, унося меня в пропасть, о существовании которой я и не подозревала. И как раз в тот момент, когда я подумала, что не смогу продержаться ни секунды дольше, он изменил тактику. Я смотрела, как он надевает презерватив, не переводя дыхания.

— Ты делала это раньше? — спросил он, его пристальный взгляд держал меня в плену.

Я покачала головой.

— Нет.

Выражение его лица смягчилось, углубилось, все его тело напряглось в предвкушении. Затем он навис надо мной, шепча обещания и признания в любви, а затем медленно вошёл в меня. Он остановился, когда преодолел барьер, и я вздрогнула, когда он поцеловал мою грудь, ключицу и все места, до которых смог дотянуться, успокаивая боль и в тоже время создавая новую.

— Сойер, — прошептала я, нуждаясь в том, чтобы он двигался, сделал что-то ещё, кроме того, чтобы довести меня до грани безумия. — Люби меня, — умоляла я безо всякого стыда.

Он поднял голову, и наши взгляды встретились, нашли друг друга в темной комнате, отказываясь отпускать.

— Я всегда буду, — поклялся он. Но он не начал двигаться сразу. Вместо этого его рот прижался к моему, выжигая это обещание на моих губах, делая его неизменным.

Когда, наконец, он приподнял бедра, только для того, чтобы ещё глубже проникнуть в меня, я ахнула от ощущения. Я и не подозревала, что существует нечто подобное… Я и не подозревала, что может быть так хорошо.

Мы были клубком похоти и чего-то более глубокого, чего-то вечного. Мое дыхание сбивалось и сбивалось, пока я, наконец, не перелетела через край ослепительного света. Мои ноги невероятно туго обхватили его талию, а мои ногти впились ему в спину, хотя я даже не осознавала этого. Он догнал меня, двигаясь быстро, жестко, глубоко.

— О, Боже, — выдохнула я. И та же самая прекрасная симфония света, ощущений и напряжения до каждой единой мышцы произошла со мной во второй раз.

Когда я вернулась на землю, он всё ещё был надо мной и во мне, наблюдая за мной с нескрываемым благоговением на лице. Я рассмеялась дрожащим, застенчивым, нервным смехом…

— Вау, — прошептала я.

Я была клубком ватных конечностей и согретых мышц, но он по-прежнему оставался серьезным, как, впрочем, и всегда, наблюдая за мной с той же проницательностью.

— Я никогда не буду прежним, — сказал он, его голос был грубым, словно гравий. — Ты сделала со мной что-то такое, что невозможно будет исправить.

У меня не было сил быть такой же серьезной, как он. Вместо этого я приподнялась на локтях и поцеловала его в уголок рта.

— Я буду нежной.

Наконец он перевернулся, притягивая меня к изгибу своего тела. Я лежала, слушая тяжелое биение его сердца, и улыбалась своей победе, о желании которой и не подозревала.

— Мне не нужно, чтобы ты была нежной. Мне просто нужно, чтобы ты осталась со мной. Не оставляй меня, Шестёрка. Я этого не переживу.

Я прижала руку к его сердцу, наслаждаясь этим ощущением, таким широко открытым, таким абсолютно знакомым. Но я понимала, что он имел в виду. Я бы тоже этого не пережила. Не после того что произошло.

Только не после этого.

Затем мы привели себя в порядок, а потом снова нашли друг друга в постели. Я прижималась к нему, наслаждаясь ощущением его обнаженного тела рядом со мной — даже когда мы просто обнимались.

— Здесь я чувствую себя в безопасности, — прошептала я ему. Федералы могли искать меня, но в этой комнате я была неприкасаемой. Если бы у них был ордер на арест, я бы разобралась с этим утром. Но здесь, с Сойером, я была в безопасности. Я хотела спрятаться не только от них. От всего этого. От Братвы, от моего отца, от этой работы. Я просто хотела остаться здесь с Сойером навсегда. — Я не хочу уходить отсюда.

Кончики его пальцев гладили мою спину, пробегая вверх и вниз по позвоночнику, убаюкивая меня.

— Мы всегда будем друг у друга, Шестёрка. Для этого нам не нужна комната.

Я закрыла глаза и погрузилась в сон, зная, что он был прав. Теперь мы были связаны на самом глубоком уровне. Мы шли по этой траектории с того самого дня, как встретились. Сегодняшний вечер был огненной кульминацией всего, что было между нами. Фейерверки, взрывы и слияние двух сердец, которые раньше принадлежали двум разным телам. Теперь я держала его внутри себя. И он владел каждым моим дюймом.

Я знала, что мы молоды, и невозможно было предсказать, что ждет нас в будущем. Но я также знала своё сердце. Оно никогда не будет принадлежать кому-то другому.

Я принадлежала Сойеру. Навсегда.

Глава 19

Наши дни

Все мои эмоции бурлили от праведного негодования, когда я прочитала сообщение, которое мне прислала Фрэнки. Это был грабёж средь бела дня.

Из телефона на меня таращилась сумма в долларах за три новых удостоверения личности, приподняв брови с легким презрением. Казалось, она спрашивала: «А что?» тем подростковым тоном некоторых наших гостей на курорте, который сводил меня с ума.