Неизменный (ЛП)

И я ему поверила. Он настроит братву против меня, а затем заберет руководство, и я останусь в одиночестве. Другими словами, он планировал скормить меня волкам. По сути, он подписывал мой смертный приговор.

Он смотрел мне в глаза.

— На твоем месте я бы сделал правильный выбор.

Гнев и негодование горели у меня на языке и грозили вырваться изо рта. У хотела прокричать столько гадостей в его адрес. Но он был агентом ФБР. И он давал мне шанс убедить Сойера. Он предлагал выход. Вместо этого я оттолкнула его и кивнула.

— Я тебя поняла.

Я покинула склад и направилась обратно в город. Мне пришлось идти пешком минут двадцать, прежде чем я смогла найти такси, но это дало мне время подумать, разобраться в своих чувствах.

Когда я говорила с Сойером, мне приходилось полностью возлагать это на федералов. Сойер не знал, что я время от времени беседовала с Мэйсоном. Не то чтобы Мэйсон когда-либо что-то получал от меня, но Сойер почувствовал бы себя преданным, если бы знал, что я периодически встречаюсь с агентом.

Но была вероятность того, что Сойер был не единственным, кого заложили. Вся братва была на крючке. И я знала, чем всё это закончился, и не спешила быть подвешенной вверх ногами и истекающей кровью.

Поэтому мне было необходимо быть аккуратной. Осторожной. Мне нужно было солгать.

Как кстати, что это у меня так хорошо получалось.

Я назвала таксисту адрес одного из баров, которыми владеет босс. Сойер тусовался там с парнями днем, чтобы поговорить о делах, встретиться и выпить водки. Как всегда водка.

Винни открыл мне заднюю дверь, и я вошла. Меня всегда обескураживал внешний вид бара при включённом свете, который обнажал все его грубые углы, отражал секреты, которые во тьме ночи он предпочитал скрывать. После встречи с Мэйсоном до меня дошло.

Я нашла Сойера за столом с Аттикусом и Гасом. Они играли в карты и пили. Обычный вторник.

Сойер поднял глаза и заметив меня, широко улыбнулся, его глаза потемнели от секретов, которые знали только мы. Добрый взгляд. От него у меня болело сердце от желания жить жизнью, которую мне предложил Мейсон. Этот взгляд заставлял меня задуматься о новой жизни, вдали от всего этого, вдали от этих людей и уродливых, ужасных вещей, за которыми мы стояли.

— Вот она, — сказал он с той полуулыбкой, от которой у меня все еще трепетало в животе. Вздёрнув подбородок, он сказал: — Иди сюда, Шестёрка.

Я подошла к нему, поцеловав в губы, когда он поднял ко мне лицо. Его язык ласкал мою нижнюю губу, пока я не поцеловала его в ответ, соблазненная сладостью его рта. Его не волновало, что мы были окружены его командой и его боссами, этот момент был нашим.

Я уступила ему. Я всегда уступала. Наши языки переплелись, пока он пробовал меня медленно, интимно, слишком по-свойски для публики или подобного места. Его руки переместились к моей талии, втягивая меня между ног, прижимая к себе. Я уронила руки ему на плечи и попыталась сохранить рассудок.

Это было невозможно. Этот человек был слишком большим. Слишком неотразимым. Слишком заманчивым. Слишком отвлекающим.

Отступив назад, я улыбнулась ему, затерявшись в остром желании, его голубых глазах и надежде, которую я питала о нас.

— Могу я с тобой поговорить? — спросила я его тихим голосом.

Терпение Аттикуса, который сидел за столом истощилось.

— Вы двое уже закончили? У нас игра в самом разгаре.

Сойер бросил на него взгляд.

— Не будь придурком.

— Не заставляй меня ждать, — ответил Аттикус.

Я сжала плечи Сойера, в надежде вернуть его внимание.

— Это важно.

— Я искала тебя, — сказала Фрэнки позади меня. — Где ты была?

Взглянув на нее, я подумала, что ей сказать. ФБР поможет и ей? Или она станет жертвой войны.

Я не могла так поступить со своей подругой. Я должна была найти способ взять её с собой.

— Мы играем или что? — спросил Гас. — Потому что мне есть чем заняться, если это превращается в девичник.

Фрэнки хлопнула его по затылку.

— Тебе бы не повредило. Когда ты в последний раз тусовался с девушкой? По её желанию?

Он скрестил руки на груди.

— Мне не нравится твои намёки. Все девушки, с которыми я общаюсь, были со мной по обоюдному согласию. Вот почему их так мало.

Сойер и Фрэнки засмеялись, но я почувствовала, как настойчивость тревожит меня.

— Сойер, серьезно, могу я поговорить с тобой минутку? Наедине.

Его глаза снова обратились к мне, наконец, увидев беспокойство в моем лице. Его бровь опустилась, над глазами появилась складка.

— Конечно. Да. Все в порядке?

— Нет, — прошептала я, и мой голос сорвался под тяжестью того, что мне нужно было сказать ему. Впервые меня осенило, что его собираются забрать федералы. Забрать Сойера. Его собирались арестовать. Мейсон предупреждал меня, чтобы я не бежала, но как я могла этого не сделать?

Я не могла позволить им забрать его. Даже на короткое время. А что, если бы он не захотел с ними сотрудничать? Что тогда?

Мои внутренности начали рушиться. Я была словно здание, которое только что снесли. Разрушающий шар пронзил мое сердце, и теперь основание, окружающее его, разваливалось, превращаясь в руины.