Неизменный (ЛП)

Только я не была уверена в этом на что процентов. У меня просто не было других вариантов. Я возлагала свою надежду на то, что Сойер будет молчать. До сих пор он не спрашивал о Джульетте. Пока он не пытался увидеть её. Я должна была поверить, что это означало, что он о ней не знал. Он сильно изменился за эти годы, но я знала его достаточно хорошо, чтобы ожидать абсолютного ада, если он когда-нибудь узнает, что в течении пяти лет я держала его дочь в секрете от него.

Фрэнки вздохнула, подтянув колени к груди.

— Мне придется отменить все свои планы на выходные. Это разочарует многих моих друзей. О, подожди. Ты мой единственный друг, и у меня не было никаких планов на выходные. Так что держаться в тени не так уж и проблематично.

Её тон заставил меня остановиться. Повернувшись к своей грустной лучшей подруге, я поставила свой кофе и уделила ей все свое внимание.

— Ты жалеешь, что ушла?

Она глубоко вздохнула и уставилась на пальцы ног.

— Я жалею о том, кем являлись мои дяди. Жалею, что моя мать умерла. Жалею, что моему отцу пришлось умереть из-за неё. Я жалею, что мне приходится жить в страхе, и что у меня никогда не будет нормальной жизни, и что я никогда не смогу просто… освободиться от этого мира. Но о том, что я уехала оттуда я не жалею. Это означало умыть руки от кровопролития, торговли людьми и наркотиками. Я просто не могла… Я не хотела быть частью всего этого.

— Если бы мы остались… как думаешь, мы могли бы все изменить?

Она рассмеялась, но смех был мрачным и слегка истеричным.

— Изменить что? Превратили бы братву в благотворительную организацию? Нет, Каро. Мои двоюродные братья никогда бы этого не допустили. Если бы мы остались, я бы отдала бы им свою душу, а ты бы до сих пор расплачивалась с долгами своего отца. И только представь… — она склонила голову набок, указывая на Джульетту. — Представь, какой была бы её жизнь. Представь, сколько бы они от неё требовали. Мы поступили правильно. Быть порядочным человеком — нормально. Бороться за то, чтобы быть порядочным человеком — нормально. Не позволяй Сойеру заставлять тебя чувствовать себя плохо из-за того, что ты ушла. Ты сделала то, что было лучше для твоей семьи.

Я схватила её за руку и сжала.

— И ты сделала тоже самое, — она подняла глаза, в которых светилась благодарность. — Мы есть друг у друга. Это единственное, что нам нужно.

Она кивнула, но больше ничего не добавила. И я поняла её молчание. Я уловила её настроение. Было трудно жить с воспоминаниями обо всём, что мы оставили позади.

Не всё было плохо. У нас была жизнь в Вашингтоне. У нас была семья. И защита, и опасность, и волнение. Нас уважали. О нас заботились.

Синдикат защищал нас от худшего. Мы воровали. Мы были аферистками. Но нам не приходилось иметь дело с тяжёлыми наркотиками, торговлей женщинами и молодыми девушками или убийствами. Когда вспыхивали конфликты с другими семьями или с бандами, нас укрывали. Когда в новостях сообщали о передозировках, несовершеннолетних девушках в стрип-клубах и убийствах, мы притворялись, что к нам это не имеет никакого отношения.

Мы брали деньги и подарки, которые давала нам семья, и жили ради каждого нового приключения. Было безумием думать о том, где бы мы сейчас были, если бы я не забеременела. Джульетта была тем тревожным звоночком, который был нам так необходим, чтобы выбраться оттуда.

Мы долго отсутствовали… и никогда не собирались возвращаться назад.

Я оставила Фрэнки, чтобы отвезти Джульетту в подготовительную школу. Это было всего в семи минутах езды, не далеко от Главной улицы. Мы держались за руки, когда входили внутрь, и говорили о червях, жуках и всех тех мелочах на тротуаре, которые обожали четырёхлетки. Я отдала её замечательным учителям, мисс Бет и мисс Хармони, и отправилась на работу.

Раньше я обожала эту дорогу. Мне нравилось покидать город и подниматься в горы, петляя по извилистым улицам. Но теперь это было похоже на марш на мои похороны. Кто-то посигналил позади меня, и я поняла, что еду мучительно медленно, даже для горных дорог.

К тому времени, как я добралась до работы, я уже была клубком нервов и трепета. Что теперь собирался делать Сойер? Расскажет ли он Мэгги все мои секреты? Или ещё хуже? Неужели Роман, Александр и Димитрус будут меня ждать?

Я должна была это выяснить. Мне пришлось разработать чертов план игры.

Когда я пришла, Мэгги была на своем обычном месте в офисе и листала книгу. Она даже не подняла глаза, когда я вошла. Видеть её склонившейся над стойкой, с очками на носу было так привычно, что у меня защемило сердце. Эта женщина каким-то образом стала очень важной частью моей жизни, хотя я приложила все усилия, чтобы не впутывать её в это.

Я должна была быть жёстче. И более чёрствой. И полностью готовой пожертвовать всеми удобствами, чтобы уберечь Джульетту. И я это сделала… вроде как. Но мысль о том, чтобы бросить Мэгги или позволить ей узнать мои грязные секреты, убивала меня. По отношению к Джесси я чувствовала то же самое.