Неизвестная блокада

Трофейные советские документы, допросы военнопленных и перебежчиков не оставляли сомнений в том, что капитуляции Ленинграда ждать бесполезно. Возможно, что знание о грядущем голоде вместе с рядом других факторов (желание местной власти биться до конца и фактическое превращение города в крепость) остановили немецкое командование, привыкшее брать города, а не осаждать их. В этом смысле совершенно иначе выглядят усилия многих тысяч ленинградцев, которые работали на строительстве оборонительных сооружений. Некоторые ленинградцы летом 1941 г. полагали, что эта деятельность в военном отношении была лишена всякого смысла. Документы немецких спецслужб свидетельствуют об обратном. В каждой сводке немецкой военной разведки упоминалось о том, что доступ в город был затруднен в связи с наличием противотанковых рвов, а важнейшие объекты заминированы.

В конце октября немцы были уверены в том, что вот-вот все запасы продовольствия иссякнут и наступит катастрофа. Многие «открытия» были сделаны с опозданием. Ясного указания военно-политическому руководству о том, что необходимо предпринять на ленинградском направлении (кроме бомбежек выявленных объектов) на уровне оперативном (не говоря о стратегическом) ни СД, ни военной разведкой не делалось. В этом смысле роль спецслужб в механизме принятия решений на уровне группы армий сводилась, по-видимому, лишь к информированию.

Отметим также ряд серьезных просчетов немецкой разведки. К ним следует отнести неверную оценку численности населения в блокированном городе (она была существенно завышена), а также недооценку возможностей промышленности Ленинграда обеспечивать части действующей армии оружием и боеприпасами. Итак, готовность продолжать сопротивление, превращение города в крепость (строительство укреплений, минирование объектов, военная подготовка, создание специальных отрядов), а также активная пропагандистская работа партии и постоянный контроль над населением заставили немцев задуматься о целесообразности наступления, тем более что продовольственный кризис в городе для них был уже очевиден. Речь шла о том, что город может продержаться приблизительно еще один месяц, т. е. до конца октября. Судьба распорядилась так, что таланты немецкого фельдмаршала Риттера фон Лееба в ходе второй мировой войны использовались не по назначению. Он был признанным экспертом по организации обороны. Его работа «Оборона» была издана в 1938 г. германским военным ведомством и позднее переведена на английский язык. Некоторые из его ранних трудов изучались советскими военными экспертами и использовались при подготовке Полевого устава 1940 г. Однако именно ему было поручено взять Ленинград и осуществить успешно наступательную кампанию в северной части СССР. Нечеткость плана всей операции на северо-западе, недостаточность ресурсов возглавляемой им группы армий «Север» и, что существенно, отсутствие у Лееба опыта командования крупными танковыми соединениями и понимание сложностей, с которым может столкнуться его группа армий при штурме Ленинграда, наряду с изменением планов Гитлера в отношении северной столицы СССР — все это предопределили выбор иных средств борьбы за Ленинград³¹ . Важна также характеристика настроений населения, которую давали немецкие спецслужбы. Можно ли на него рассчитывать в случае штурма? Возможно ли самопроизвольное восстание в городе? В чем проявляется недовольство? Были ли завербованные немцами ракетчики или же это была «местная инициатива»? Во втором случае — это проявление некоей самостоятельности некоторых горожан. Важно отметить, что немцы не призывали в своих листовках к подобного рода действиям. Для них информация о ракетчиках была сюрпризом. Что же касается оценки настроений ленинградцев осенью—зимой 1941/42 г., то в плане характера изменений настроений они, в целом, совпадали с информацией органов НКВД. СД и военная разведка вынуждены были констатировать, что советским органам власти и управления на протяжении всей блокады удавалось контролировать ситуацию в городе.

Немцы отмечали, что возможностей для сколько-нибудь значимого самопроизвольного выступления населения практически не было. Указывалось также на недостатки в работе органов немецкой пропаганды, которая далеко не полностью использовала имевшиеся возможности. Вспомним также, что военная разведка 18-й армии отметила в одном из своих отчетов факт, который неоднократно опровергался в отечественной литературе. Речь шла о том, что с целью дестабилизации системы распределения продовольствия с немецких самолетов было сброшено большое количество фальшивых продовольственных карточек.