Неизвестная история русского народа. Тайна Графенштайнской надписи

В начале ПВЛ мы найдем еще одну удивительную вещь. Перечисляя страны, доставшиеся сыну Ноя Иафету, Нестор-летописец указывает местопребывание славян после Всемирного потопа: «Илюрик – словене», то есть – Иллирия, славяне. Между тем в «Хрониках» византийского историка IX в. Амартола (кн. 2, гл. 4), откуда выписывал эти сведения Нестор, никаких «словен» не было, просто – «Иллирия». «Славян» собственноручно добавил Нестор, хотя Иллирия – отнюдь не Норик. Ошибка? Нет, еще одно бесценное свидетельство ПВЛ, с помощью которого мы знаем, где жили славяне до появления в Норике. Иллирийцы – вроде бы не славяне, но если мы возьмем схему «Индоевропейские языки», помещенную в книге французского лингвиста Э. Бенвениста «Словарь индоевропейских социальных терминов» (М., 1995), то увидим, что венетский язык – ветвь древнеиллирийского! И Нестор-летописец это знал за тысячу лет до Бенвениста, Бора и Томажича! Правда, было бы ошибкой считать, что Нестор называет именно Иллирию прародиной славян, поскольку он упоминает их среди строителей «Вавилонского столпа». Но об этом ниже.

Норики-венеды пребывали в Центральной Европе до VI в. от Рождества Христова. Повествуя о последующих миграциях их потомков, уже под именем славян, Нестор-летописец столь же точен, как и в отношении нориков и Иллирии: «Спустя много времени сели славяне по Дунаю, где теперь земля Венгерская и Болгарская. И от этих славян разошлись славяне по земле и прозвались именами своими, где кто сел в каком месте… Так же и эти славяне пришли и сели по Днепру и назвались полянами, а другие – древлянами…»

Почему же, если свидетельство Нестора о нориках никогда не подвергалось сомнению, нашей исторической наукой не исследуется преемственность восточных славян по отношению к норикам? Ведь они, вообще-то, в отличие от многих других народов, бесследно «погибоша аки обры», народ сравнительно изученный, особенно историками Австрии, Северной Италии, Баварии и Швейцарии, на территории которых они в разные периоды проживали. Разве нет оснований для сопоставления нориков-венедов с восточными славянами? Как ни странно, есть, и существуют они давно. Появление славян именно на границе области Норика впервые фиксирует готский историк Иордан еще в середине VI в. н. э. По мнению русского советского историка Елены Скржинской, совокупность сведений европейских авторов, наряду со свидетельствами ПВЛ и «Толковой Палеи», является достаточным основанием для того, чтобы отождествлять часть славян VI века с нориками.

Название это, по одной из версий, принадлежит римлянам и означает «северные», а по другой – тождественно славянским этнонимам поляне, древляне и т. п., то есть указывает на среду обитания (в данном случае, пещеры, землянки – «норы»). Сами норики себя называли совсем не северным именем тавриски. Это может означать «тавры», «тавроскифы», а может, по типу слова «русские», быть славянским прилагательным таврические. Ну, а тавров в древности именовали еще россами. Якоб Рейтенфельс в «Сказании о Московии» писал: «В древние времена рутенами, россами, роксанами и роксоланами у Плиния, Тацита и Страбона, в разных местах их сочинений, назывались народы, занимавшие большую часть Европейской Сарматии и которым нанес ужасное поражение Митридат Седьмой. (…) Иосиф Бенгорион отводит место россам у реки Кир, которая сливается с Араксом еще до впадения его в Грузинское, или Каспийское, море… Перейдя отсюда через Араке, россы заняли Таврику, которая тоже стала называться по их имени. Это вполне подтверждает и Цецес в своих исторических летописях, говоря, что тавры были племя, называемое россами».

И вот, во второй половине I тысячелетия до н. э. мы обнаруживаем этих тавров-россов или таврисков в междуречье Дуная и Дравы, в основанном ими городе Тавроне (Тевроне). О причинах их появления там Рейтенфельс пишет так: «Ибо говорят, что они, быв прогнаны из своих местожительств готами и сарматами, неоднократными вторжениями через Фракию, Мессию и Паннонию достигли наконец Норики; раньше же они, по словам Плиния и Страбона, разбойничали, не имея постоянного местопребывания, вдоль Меотидского (Азовского. — A.B.) моря и научились, по свидетельству Берозия, у скифов, через страну коих они проходили, располагать свои повозки лагерем». (Отметим, что готов тогда еще и в помине не было.)

Заинтересовавшись, я стал искать в Интернете всё, что связано с нориками. Первое, что я обнаружил, поразило меня точно так же, как и подтвержденное Бенвенистом сообщение Нестора о праславянах в Иллирии. В интернет-глоссарии доктора Давида Штифтера из Института языкознания (индогерманистики) при Венском университете я нашел фото прекрасно отчеканенной серебряной норикской монеты, примерно 70 г. до н. э. (см. илл. 12).

На ее реверсе – всадник с копьем, очень похожий на Георгия-Победоносца на современных российских копейках, а внизу, точно там же, где на советском металлическом рубле было написано: «ОДИН рубль», я прочитал… «ADNA»! (Норики наряду с руническим письмом использовали латиницу.)