Неизвестная переменная, или О роли личности в истории

Девочка забыла, зачем пришла, и, застыв на месте, во все глаза рассматривала тело, скрючившееся на полу.

— Бегом!!! — прикрикнул Блэк, и девочка, тонко ойкнув, убежала.

Посмотрев на крестника, Сириус начал было успокаиваться — судороги, кажется стали проходить, но затем беспомощное тело выгнулось дугой, грозя порвать мышцы или сломать позвоночник. А несколько секунд спустя с искусанных губ сорвался хриплый вой.

Не зная, чем помочь, мужчина попытался прижать крестника в полу, чтобы он не навредил сам себе, а в голове у него билась только одна мысль: «Все обойдется, все будет хорошо». Сириус и сам не знал, когда стал повторять это вслух, словно мантру.

Казалось, прошла вечность, прежде чем хлопнула дверь кабинета, возвещая о том, что пришла помощь.

В помещение черным вихрем ворвался директор.

— Северус, — почти прошептал Блэк, подняв на него беспомощный взгляд.

Бросив взгляд на корчащегося на полу юношу, Снейп, направив на него палочку, бросил:

— Petrificus Totalus, — и как Сириус сам об этом не додумался? — Что произошло, — выдохнул он.

— Урок анимагии, — отозвался Блэк, — магический транс.

— Заклинания пробовал?

— Да. Enervate не помогает.

— Нужно отнести его в больничное крыло — Поппи лучше нас знает, с чем это может быть связано.

Вдруг юноша вздрогнул, и заклинание, наложенное директором, спало. Ри застонал, и к нему с двух сторон бросились взрослые:

— Гарри! — воскликнул Блэк. — Что случилось? Как ты?

Взглянув на крестного, юноша только и нашел в себе силы, чтобы едва заметно кивнуть, прежде чем провалиться в темноту.

* * *

— Я такого никогда не видела, директор, — заговорила мадам Помфри, как только закончила осматривать Гарри, — у него нет никаких повреждений, но очень сильное нервное истощение вкупе с повышенной протуберативной активностью[1] магического ядра.

— Что? — не понял Драко, который тоже пришел в больничное крыло, как только услышал, что герой опять попал в неприятности. Кстати говоря, от Гермионы услышал.

— Это когда избыток магической энергии хаотично выплескивается и дестабилизирует общее состояние энергообмена организма, — пояснила колдоведьма.

— У вас есть предположения, что стало тому причиной? — спросил директор.

— Боюсь, что нет, — вздохнула она, — на моей практике я впервые встречаю такую сильную аномалию. Обычно это случается у детей в возрасте где–то до 10 лет, да и то не в столь ярко выраженной форме.

— Вы говорите, следов нет, — заговорил Сириус, — но у него были судороги, он кричал. Это тоже объясняется аномалией?

— Я ничего не могу сказать точно, профессор, — отозвалась мадам Помфри, — я просто не знаю. Сейчас состояние мальчика нормализовалось — подействовали зелья, но ему еще придется провести у меня под наблюдением несколько дней.

* * *

— И что? Ни у кого никаких мыслей? — спросил Драко.

В кабинете директора собрались Гермиона, Сириус, Малфой и сам директор.

— Мысли–то есть, вот только к делу они не относятся, — анимаг потер лицо ладонями.

— Та же ситуация, — Снейп откинул голову на спинку кресла.

— И что делать? — продолжал пытать взрослых блондин, а Гермиона как–то подозрительно молчала.

— Не знаю я, племянник, — устало пробормотал Блэк, — и у кого спросить — не знаю. Придется ждать, пока Гарри очнется, чтобы хоть что–то узнать.

— В таком случае, предлагаю всем разойтись по своим комнатам, а завтра, когда Ри придет в себя, более предметно все обсудить, — подвел итог Северус. — возражений нет? В таком случае, всем до завтра.

— До завтра, — отозвались Драко и Мио, и вышли за дверь.

— Блэк, — остановил лорда голос директора, — ты рассказал мне все?

— Да, Снейп, я рассказал все, — с этими словами, он вышел из кабинета.

* * *

— Ты все время молчала, — проговорил блондин, провожавший девушку до ее комнаты, — и у меня сложилось впечатление, что ты что–то знаешь. Я прав?

— Я действительно много чего знаю, — не стала отрицать Гермиона, — вот только по поводу сложившейся ситуации я ничего конкретного сказать не могу — потому и промолчала.

— Расскажи мне, — попросил Драко.

Мио остановилась и посмотрела в глаза сокурснику:

— Я не могу — и не потому, что пообещала этого не делать, а потому, что я сама ничего не могу понять. Давай лучше дождемся, когда Ри придет в себя, тогда и поговорим.

— Хорошо, я не буду настаивать, — продолжил говорить Малфой, — но я хочу сказать, что если тебе что–то будет нужно — ты можешь на меня рассчитывать.

— Я запомню, Ди, — печально улыбнулась девушка.

— О, — усмехнулся блондин, — значит ли это то, что я тоже могу сократить твое невероятно длинное имя?

— У меня нормальное имя, — нарочито обиженно проговорила девушка, — но если тебе так сложно его выговаривать, то ладно — так уж и быть, можешь называть меня Мио.

— Премного благодарен, о прекрасная Мио, — Драко шутливо поклонился.

— Хорош дурачится, — усмехнулась студентка, — пора по комнатам и спать. Доброй ночи, Ди.

— И тебе доброй ночи, Мио, — тихо проговорил юноша, но за девушкой уже закрылась дверь — услышала ли она его слова или нет, Драко так и не понял.