Неизвестная Раневская

Премьера этого номера состоялась на гастролях, куда они обычно выезжали. И очень часто они с ним ездили на балтийское побережье, на взморье, на какой-то огромной красивой американской машине, которую Фаине Георгиевне предоставил ее поклонник, - такой зеленый «кадиллак» с открытым верхом. И Абдулов создавал атмосферу счастья, радостного удивления их общению. Он рассказывал различные истории, а Фаина Георгиевна, Елизавета Моисеевна и все, кто в этой машине помещался, хохотали. Было наслаждением видеть, как они общаются, обедают, шутят, как они друг другу дарят какую-то приятную радость. Такого общения, такой замечательной атмосферы, которую эти люди умели создавать, я больше никогда не видел.

Фаина Георгиевна была по-своему, по-творчески влюблена в этого человека. Дружба на грани любви, какое-то промежуточное состояние. Абдулов был для нее такой мечтой.

Он вообще этими концертами замучил ее, как потом жаловалась Фаина Георгиевна. Иногда он звонил, когда она была на Хорошевке, и мы слышали их разговор по телефону:

– Осип, я не могу больше, я устала.

– Ну еще один последний концерт, еще один, - очевидно, говорил он.

– Ну ладно, - соглашалась она.

В следующий раз - те же просьбы. Фаина Георгиевна отказывалась. Он говорил: «Фаина, ну что, вы хотите, чтобы я встал со своим сыном около Елисеевского магазина, протянул руку и просил милостыню?» Вот такая была у них все время пикировка. Абдуловы жили недалеко от Елисеевского, в доме МХАТа.

Я даже один раз видел «Драму». Это был объявленный концерт в каком-то санатории. По-моему, под Ригой. Летом. В открытом зале мест на 500. И забыть реакцию зрителей просто невозможно. Сначала люди воспринимали их с благодарностью за то, что эти два великих актера вышли и с ними будут общаться. Потом они начинали хохотать, затем сползать со стульев, кресел и наконец лезли друг на друга, потому что у них уже болела диафрагма. В общем, такого хохота, чтобы смеялся весь зал, я больше нигде не помню. Зрители хохотали и тут же затихали, чтобы не пропустить следующие реплики, следующие моменты. Абдулов придумал сцену с мухами. Фуфа (я ее так называю по праву «эрзац-внука») жаловалась: «Осипу скучно, он придумывает всякие штуки, он ловит мух, засовывает их в графин». А ведь он все это делал в характере Павла Васильевича, литератора, изнывающего от скуки. И потом Раневская это оставила в телеверсии с Тениным. Павел Васильевич запускает муху в графин с водой, а Мурашкина выпивает эту воду с мухой, плюет, – они это по-разному играли, но всегда очень смешно, здорово, замечательно.

К сожалению, Осип Наумович в 1953 году летом умер. И работа над «Драмой», собственно концертная работа, прекратилась, потому что Раневская не могла ни с кем попробовать восстановить этот номер. И та шляпа, и та тетрадища на Хорошевке у нас долго лежали, пылились, потому что никто уже в них не нуждался. Фаина Георгиевна никого не могла представить себе в качестве партнера.

Но в конце концов то ли дружба с Борисом Тениным и его женой Лидией Сухаревской, то ли еще какие-то мотивы были, но они сделали версию телевизионную. И конечно, Тенин играл замечательно. Но вот того бесконечного радостного чувства, которое у Фаины Георгиевны возникало в общении и работе с Абдуловым, конечно, уже не могло быть.

Наверное, больше и нельзя рассказать о таком маленьком шедевре, который появился у Абдулова и Раневской. Замечательно, что он сохранился, что мы можем это слышать и видеть.

Людмила Гурченко «Вам надо идти как можно дальше…»

Фильм «Карнавальная ночь» прошел, и теперь уже это история, и можно, не стесняясь, сказать - с уникальным, грандиозным, наипопулярнейшим успехом! Фантастическим! Это был прорыв, это была революция, новая мода, новая музыка, новый джаз, новые люди, эксцентрика, монтаж. Она разломила то серое время, и цветная картина, цветная жизнь вылетела на улицы нашей необъятной страны, называющейся СССР. У меня кружилась голова. Я взлетела на небывалую высоту. Но как там быть и как себя вести? И что такое популярность? И что такое любимица? И что такое – тебе рукоплещут? И что такое – ты прекрасна? И что такое – ты лучше всех? Я не понимала…