Неизвестная революция 1917-1921

Понятно, что правительство поощряет подобный карьеризм, из которого извлекает значительные прибыли, впрочем, не называя его своим именем. Говорят о «благородном соревновании», «почетном рвении на службе пролетариату» и т. д. За «рвение» награждают. Существует даже целая прослойка «орденоносцев».

Из самых «достойных» правительство создает своего рода новое «советское» дворянство, а также новую государственно-капиталистическую буржуазию — прочные опоры режима.

Именно их имел в виду Сталин, «великий вождь», когда говорил: «Жить стало лучше, жить стало веселее…»

Стадо, как и повсюду, остается стадом. Как и везде, правительство имеет достаточно средств, чтобы держать его в повиновении.

Заявляют, что подобные меры готовят переход к «подлинному коммунизму».

Мы задавались вопросом, предпочтительнее ли участь рабочего в СССР участи рабочего частнокапиталистических стран. Но на самом деле проблема не в этом; вернее было бы поставить ее так: является ли такое положение вещей социализмом или, по крайней мере, его «зарей»? Могут ли привести к нему такая организация общества, такой настрой в нем?

Предлагаем читателю самому ответить на эти — и некоторые другие — вопросы, когда он прочитает нашу книгу.

Глава III Положение крестьян

Здесь следует выделить четыре периода.

Сначала, стремясь завоевать симпатии широких трудящихся масс и армии, правительство большевиков проводило по отношению к крестьянам политику «невмешательства».

Крестьяне, как известно читателю, задолго до Октябрьской революции начали захватывать поместья, владельцы которых бежали или были изгнаны. Правительству большевиков оставалось лишь узаконить такой порядок вещей (декретом от 25 октября 1917 года).

«Мир» армии, «земля» крестьянам, «рабочий контроль» пролетариату: таковы были требования этих [социальных] групп в мартовской революции, — констатирует П. Милюков, известный русский историк и писатель, бывший министр первого Временного правительства. — Большевики… в самой наглядной форме предлагали: возьмите все это сами — и сейчас же. Именно эти обещания, данные в такой непосредственной форме, они и принялись осуществлять после захвата власти, для ее закрепления за собой»[92]. Эти слова буржуазного лидера во многом верны, хотя он и не учитывает влияния пропаганды и деятельности революционеров. Несмотря на эту оговорку, его свидетельство представляется особенно интересным. Милюков был внимательным наблюдателем и знатоком российской жизни. Пост, который он занимал, предоставлял ему всю полноту информации. Наконец, у него не было никаких причин принижать роль большевиков, напротив… (Отметим в скобках, что это свидетельство весьма показательно не только в отношении рабочих и крестьян во время революции, но и в том, что касается войны.)

Совет всем тем, кто, намеренно или по незнанию, утверждает, будто Революцию совершили не народные массы, а большевики. Необходимо учитывать одну вещь. Октябрьская, а также февральская Революции были по сути делом народа, разумеется, с помощью и при поддержке революционеров всей направлений. Массы были готовы к новой Революции; они осуществляли ее каждый день повсюду на местах. Именно это означает «совершить революцию». Что касается большевиков, то они совершили акт чисто политический, захватив власть, которая в ходе этой народной Революции неизбежно должна была пасть. Своим политическим жестом большевики остановили подлинную Революцию и придали ей неверное направление[93].

Это подтверждает основной тезис анархистов. Действительно, они считают, что при необходимых и благоприятных условиях массы вполне способны совершить Революцию самостоятельно, с помощью революционеров и в сотрудничестве с ними. Анархисты добавляют — и это главное в их концепции, — что и после победы Революция должна следовать по тому же самому пути: свободная деятельность масс при поддержке революционеров всех направлений — не допуская, чтобы какая-нибудь политическая партия, уничтожив соперников, встала у власти, навязала свою диктатуру и монополизировала Революцию.

Таким образом, вначале — это первый период — Ленин не трогал крестьян. Поэтому они поддержали его, дав ему необходимое время для упрочения своей Власти и Государства. Тогда говорили даже — особенно за границей, — что крестьяне более всего выиграли в русской Революции, и что большевики, вопреки своей марксистской доктрине, будут в итоге вынуждены опереться не на рабочий класс, а на крестьянство.

Но позднее — второй период, — по мере того, как крепло государство, и города, где ощущалась нехватка продовольствия, обращали свои взоры к деревне, Ленин начал все больше и больше смыкать кольцо вокруг крестьян.