Неизвестная война

Уже в июне 1939 года высокопоставленные сотрудники нашего министерства иностранных дел на Вильгельмштрассе, братья Эрих и Тео Кордты, предупредили (с согласия Канариса, Остера и генерала Бека) сэра Роберта Вэнситарта о скором подписании договора между Германией и СССР. Разумеется, что союзники вскоре были предупреждены и о враждебных намерениях Гитлера в отношении России.

Канарис и Остер быстро поняли, что Гитлер — как когда-то Наполеон — боялся русских, как британских солдат на континенте. Я уже писал, что фюрер отменил операцию «Морской лев» весной 1941 года, так как считал, что существует риск удара в спину со стороны Сталина. 6 сентября 1941 года фельдмаршал Кейтель передал руководителю Абвера записку следующего содержания:

«В ближайшие недели наши силы на Восточном фронте будут постепенно усиливаться. Перемещения войск должны создавать впечатление, что мы готовим наступление не против России, а против Балканских государств с целью защиты наших интересов».

Не подлежит сомнению, что уже с сентября 1940 года люди Абвера информировали обо всем своих «почетных корреспондентов» в министерстве иностранных дел, а также зарубежных корреспондентов в Италии и Швейцарии. Не хватало лишь деталей — до 5 декабря 1940 года, когда начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал Гальдер (тоже участник заговора) представил Гитлеру план, который 3 февраля 1941 года назвали операцией «Барбаросса». Уже в феврале 1941 года заместитель министра иностранных дел США Самни Уэлэс предупредил посла СССР в Вашингтоне Константина Усманского, что Германия весной намеревается напасть на Россию. Уэлэс показал ему не только план «Барбаросса», но также часть или даже весь план «Ольденбург», касающийся промышленного и сельскохозяйственного использования регионов России после их захвата вермахтом. Автором плана был руководитель Управления военного хозяйства и вооружения ОКВ генерал Георг Томас — участник заговора, сотрудник Гальдера и друг Канариса.

Советская армия была приведена в состояние повышенной боевой готовности в конце мая 1940 года. Исполнявший тогда обязанности народного комиссара обороны СССР маршал Семен Тимошенко подписал всеобщий план действий по тревоге 0–20, реализацию которого ускорили после того, как наши танки достигли Сены 9 июня 1940 года. В начале сентября 1940 года большинство сформированных дивизий и 10-й воздушно-десантный корпус генерала Безуглого были передислоцированы к западным границам СССР. Всех офицеров советской армии, имеющих немецкие фамилии, перевели служить на Восток.

Я хочу обнародовать следующий малоизвестный факт. Один из моих послевоенных приятелей, полковник Адам из ВВС США, после войны исполнявший обязанности военного атташе в одном из западноевропейских государств, подтвердил, что Рузвельт по просьбе Сталина помогал России с декабря 1940 года. В то время Адама послали в СССР вместе с сотней американских летчиков, чтобы научить русских летать на новых американских машинах, которые уже начали поставлять Советам.[79] Адам сообщил, что подготовка велась не па случай возможного советско-японского конфликта, а для войны с Третьим рейхом. Итак, мы видим, что некоторые факты не совпадают с историей, которую преподают до сегодняшнего дня.

В своей последней книге, цитаты из которой приводились выше, Лиддел Харт подтверждает, что британские спецслужбы были «отлично проинформированы» об операции «Барбаросса» и «значительно раньше поставили в известность русских».

В апреле 1941 года руководитель Партии труда и посол Великобритании в Москве сэр Стэнфорд Крипе раскрыл русским точную дату нападения — 22 июня. Гитлера даже предупредили, что русских проинформировали. Кто его предупредил? Канарис? А может, Шуленбург? Конечно же, нет! Это сделал военно-морской атташе нашего посольства в Москве, который 25 апреля прислал командованию военно-морского флота в Берлине телеграмму следующего содержания: «Английский посол указывает дату 22 июня как начало войны между Германией и СССР».

Когда такой «историк», как немец Герт Бухгейт, пишет в своей работе «Hitler, der Feldherr»,[80] что 22 июня Сталин и Молотов «находились в полном оцепенении», можно лишь пожать плечами. Такой же точки зрения придерживается в книге «Une guerre pas comme Ces autres»,[81] изданной в 1962 году, Михель Гардер:

«Все сконфужены ослеплением Сталина в период с сентября 1940 года по июнь следующего года. (…) Красная Армия не была готова к отражению удара, о нанесении которого ее вождь ничего не знал».