Неизвестное наше тело. О полезных паразитах, оригами из ДНК и суете вокруг гомеопатии...

Есть проблема, господа. Изложу ее словами специалиста, доктора Линдемана из Новой Зеландии. Вот что он пишет: «Средний мужчина выбрасывает при эякуляции около 2,75 миллилитра спермы, примерно 180 миллионов сперматозоидов. Если это число падает ниже 20 миллионов, обычно возникают проблемы с оплодотворением. 20 миллионов сперматозоидов — это очень много, откуда же проблемы? Дело в том, что приходят к яйцеклетке очень немногие. Огромная часть вообще не достигает фаллопиевой трубы, в конце которой находится яйцеклетка, большая часть оставшихся не доходит до ее конца, дошедшие погибают в безуспешной атаке на защитную оболочку яйцеклетки. Считается, что цели достигает 1 сперматозоид из миллиона. Из этого видно, что для успешного зачатия крайне важно общее число сперматозоидов. К сожалению, по данным многих исследований, это число, которое в 1940 году составляло 380 миллионов, в 1990 году понизилось до 180 миллионов, то есть уменьшилось более чем вдвое». Конец цитаты.

Господа, нас явно хотят взять если не мытьем, так катаньем. Нам говорят, что наши сперматозоиды исчезают. Если за недавние пятьдесят лет их число уменьшилось на 200 миллионов, то легко сообразить, даже без высшего образования, что это число каждые 10 лет падает на очередные 40 миллионов. Значит, сегодня оно уже меньше 100 миллионов, а еще через двадцать лет достигнет критического минимума. Что, наши дела действительно так плохи? И если да, то почему? Кто, как говорится, виноват и что делать?

Но прежде всего не будем поддаваться панике. Двадцать лет у нас еще в запасе есть, поэтому без суеты обратимся к литературе. А она говорит нам, что цифры, приведенные доктором Линдеманом, — это цифры двадцатилетней давности. В 1992 году почтенный «Британский медицинский журнал» опубликовал анализ шестидесяти с лишним исследовательских работ, проведенных за предшествующие годы, и этот анализ показал, что за пятьдесят предшествующих лет число сперматозоидов в одном миллилитре спермы упало со 113 миллионов до 66 миллионов. Значит, 66 миллионов — это на 1992 год. А как сегодня? Исправилось положение? Увы, расслабляться рано. Судя по сегодняшним данным, «обратный отсчет» продолжался и после 1990 года. Не так давно были опубликованы результаты очень широкого (в масштабах всей страны) обследования французских мужчин (около 30 тысяч человек), охватившее 1989–2005 годы. Цифры эти были замечены всеми газетами мира и вызвали легкую дрожь в международном масштабе. Они показали, что за эти семнадцать лет количество сперматозоидов у среднего француза упало на 32,2 процента. Сегодня это число составляет 50 миллионов, а доля «доброкачественных» сперматозоидов уменьшилась с 60,9 до 52,8 процента.

Выходит, дело действительно плохо? Нет, спешу сообщить, господа, что этим данным тоже нельзя доверять вполне. Против них говорят другие данные. К примеру, в Париже ученые выявили падение числа сперматозоидов на 2,1 процента в год, а в Тулузе вообще не оказалось никакого снижения.

Нет, я не призываю немедленно перебраться в Тулузу. Я просто хочу обратить внимание на царящий в этом вопросе разнобой и вызванные им оживленные дебаты. Некоторые специалисты считают, что все цифры врут, потому что они получены разными способами. Оказывается, в этом важном вопросе до сих пор нет общепринятой методики. Ведущие медицинские организации то и дело публикуют новые правила таких измерений. Например, Всемирная организация здравоохранения за последние тридцать лет четырежды (!) пересматривала свои указания на этот счет. А вот когда датчане недавно завершили исследование спермы своих граждан, охватившее несколько десятилетий, но с самого начала и до конца проводившееся по одной и той же методике, оно не показало особого падения числа сперматозоидов. Что еще интересней — даже авторы упомянутого выше французского исследования отмечают такой странный факт, что, несмотря на полученные ими устрашающие цифры падения количества и качества французской спермы, число бесплодных мужчин во Франции за те же годы не увеличилось.

Как же мы должны относиться к этому спору? Я полагаю, что со стоическим спокойствием. Капитаны не покидают тонущий корабль. Тем более что пока, как мы видим, еще не вполне ясно, тонет ли он вообще. Хотя, с другой стороны, есть грустные данные, что растет число врожденных дефектов яичек у новорожденных детей, а число рака яичек у взрослых мужчин увеличилось за последние тридцать лет вдвое, что — в сочетании со спадом показателей спермы — как бы указывает на существование каких-то тайных сил, ополчившихся на мужское начало. Некоторые специалисты считают, что во всем повинны химические вещества (бисфенол-А, например), проникающие в наш организм из окружающей среды, куда они массами попадают из наших пластмассовых упаковок. Но и тут данные противоречивы, и споры продолжаются. Я полагаю, что в сложившихся обстоятельствах мы должны быть прежде всего начеку. Мы обязаны пристально следить за развитием событий, а тем временем оставаться на посту и упрямо продолжать наше великое мужское дело.