Неизвестное сельское хозяйство, или Зачем нужна корова?

Еще более ярко различаются хозяйства населения при удалении от крупных городов, хотя расстояния здесь зачастую меньше, чем при смене природных условий. Особенно резкое падение плотности населения и качества человеческого капитала по мере удаления от городов можно наблюдать в Нечерноземье. Вместе с общей депрессивностью периферийной экономики это не могло не сказаться на хозяйствах населения.

В пригородах, где мощные агропредприятия, часто полупромышленного типа, за труд платят деньгами и регулярно, функционирование индивидуальных хозяйств гораздо меньше зависит от их подачек и помощи. Кроме того, близость города дает много других, кроме личного хозяйства, возможностей для заработка. По мере ослабления предприятий, что часто связано с их положением по отношению к крупным городам (см. раздел 3.3), роль денежных выплат падает, а натуроплаты растет.

А отсюда растет и зависимость населения от индивидуального хозяйства. На самых глухих окраинах, где колхозы развалились, люди выживают как могут.

Пропорция коллективного и личного землепользования в различных регионах России также зависит от состояния предприятий, а следовательно, и от их местоположения. На периферии и в переходной полупериферийной зоне обычно больше земель выделяется для самообеспечения работников, труд которых нечем оплатить.

Если провести профиль от Москвы до окраин Московской области и далее через любую соседнюю область, например Рязанскую на юго-востоке, то изменение объемов коллективного и индивидуального производств по мере удаления от столицы России становится особенно явным (рис. 4.1.и). Московский пригород – особый. Здесь намного выше не только плотность сельского населения, но и лучше инфраструктурная обустроенность местности (хотя бы по показателям обеспеченности газом, водопроводом, канализацией). Мощная агломерация оказывает влияние на сельское хозяйство не только своих «районных» соседей первого порядка, но практически всей Московской области. Надои молока от одной коровы на предприятиях хотя и уменьшаются к окраинам Московской области, но и там они не намного меньше, чем в рязанском пригороде. Зато они в 2–3 раза выше, чем на восточной рязанской окраине. Урожайность зерновых культур на предприятиях тоже падает по мере удаления от Москвы, хотя Рязанская область южнее Московской. А роль хозяйств населения с удалением от столицы, наоборот, растет. Причем не только их доля в общем объеме агропродукции, но и удельный вес производства на одного сельского жителя. На востоке Рязанской области он в 7–8 раз больше, чем в ближнем Подмосковье.

По мере удаления от главных городов меняется соотношение вкладов разных производителей в совокупную сельскохозяйственную продукцию. В пригородах больше доля крупных предприятий. В районах – соседях второго порядка (т. е. соседях пригородов) роль предприятий в производстве падает, но все же остается большей или равной по отношению к производству в хозяйствах населения. В третьей зоне соседства с крупнейшим городом производство индивидуальных хозяйств достигает максимального уровня и порой превышает объем производства на предприятиях. А дальше, на периферии регионов, по мере истощения человеческого капитала, падает производство и крупных предприятий, и индивидуальных хозяйств, хотя в глубинке из-за развала колхозов хозяйства населения часто превалируют. Таким образом, освободившиеся от крупнотоварного производства ниши заполняются продукцией индивидуальных производителей. Но они не способны компенсировать потери производства общественного сектора на периферии регионов, и в целом агропроизводство в Нечерноземье по мере удаления от крупных городов падает.