Неизвестные союзники Сталина. 1940–1945 гг.

Кстати, Португалия не участвовала в ЕС до 1986 г., предпочитая, в качестве главного акцента своей внешнеэкономической политики, развитие связей с португалоязычными странами. Причем взаиморасчеты между ними с конца 1950-х осуществлялись в основном в их национальной валюте, а их курс был «взаимопривязаннным» и друг к другу, и к британскому фунту. Такова была линия А.О. Салазара по обеспечению максимально возможной экономической самостоятельности Португалии и португалоязычных стран. А в целом, финансово-экономическая политика португальского «салазаровского» государства была нацелена на прямую и косвенную поддержку национальных отраслей (и отраслей в зарубежных территориях Португалии). По темпам роста ВВП, экспорта, промышленного и сельскохозяйственного производства Португалия (с учетом ее зарубежных территорий) в 1960-х – середине 1970-х занимала одно из первых мест в Европе.

Должный вклад в финансово-экономическую стабильность эскудо и Португалии в целом вносило обладание Португалией до 1999 г. «оффшорной» колонией Макао на юге Китая (вблизи Гонконга): колоссальные доходы от финансовых, реэкспортных операций и транзитных перевозок через Макао шли в бюджеты этой территории и самой Португалии.

Существенными были доходы португальской казны от реэкспорта и транзита через португальские Восточный Тимор (вблизи Индонезии и Австралии), острова Зеленого Мыса (ныне – государство Кабо-Верде), а также через западноафриканские острова Сан-Томе и Принсипе, португальские до конца 1975 г. Схожую роль в экономике Португалии играли португальские до 1962 г. территории в Западной Индии (Гоа, Диу, Даман, Мармаган) и в западноафриканской экс-французской Дагомее (Ажуда).

«Революция гвоздик» в апреле 1974-го не только лишила Португалию большинства ее зарубежных территорий. Но и резко ускорила включение этой страны в формируемую ЕС финансово-экономическую систему. А намерения Салазара, его преемников (Америко Томаша, Марселу Каэтану), да и попытки новых португальских лидеров (Антонио ди Спинолы, Марио Соареша) ускорить создание «общепортугальского» экономико-политического блока сопровождались поддержкой со стороны Запада сепаратистов на близлежащих португальских территориях в Атлантике – островах Азорских, Мадейра, Зеленого Мыса, Селваженш.

По данным португальского историка К.Э. Пачеко Амарала и британского аналитика Роберта Гудвина, западные державы не единожды предлагали Салазару создать оффшорные зоны на островах Мадейра, Селваженш, Зеленого Мыса или Азорских, но он отказывался, полагая, что с помощью этих зон Запад будет экономически и политически разрушать португальское государство и «Португальскую империю». Получив отказ в этом вопросе, те же державы стали создавать сепаратистские группировки на тех же островах и, более того, – участвовать (вместе с СССР и Китаем…) в финансировании повстанцев в африканских португальских территориях. Вдобавок с одобрения США и Великобритании Индия вытеснила Португалию с ее индийских территорий.

Эти тенденции, в конечном счете, оказали решающее влияние на внутри– и внешнеэкономическую политику Португалии. Что завершилось вовлечением Португалии в валютную зону евро в 2002 г., даже несмотря на провозглашение в середине июля 1996-го Сообщества португалоязычных государств.

Неудивительно, что в португальских и португалоязычных СМИ в последнее время все чаще вспоминается финансово-экономическая политика А.О. Салазара, которого часто называют «Португальским де Голлем», «Рузвельтом», «Франко» и даже «Сталиным». Отмечается, к примеру, что эта политика базировалась на разнообразной поддержке национальной экономики и стимулировании именно национального предпринимательства. Причем приоритет в экономической политике имели базовые отрасли – цветная металлургия, судостроение, сельское, лесное хозяйство, текстильная и пищевая, в том числе рыбная промышленность. Доходы от их развития направлялись как в другие, в том числе новые отрасли, так и на поддержку национального предпринимательства. Вдобавок, государство жестко регулировало курс национальной валюты, предупреждая тем самым нехватку капиталовложений, отдельных товаров и минимизируя последствия международных финансово-экономических кризисов. А национальным частным банкам, благодаря особенностям госрегулирования финансового сектора, было выгодно инвестировать в производственную экономику этой страны и ее зарубежных территорий.

В результате Португалия уже к 1941 г. расплатилась с внешними долгами за 1930-е гг., и уже в конце 1930-х – начале 1950-х была одним из европейских лидеров по темпам развития производственных отраслей, роста экспорта и по платежно-покупательной способности своей валюты.